Я стала ведьмой от горя и бедствий, поразивших меня
14.08.2013 в 20:32
Пишет fandom Caraibi 2013:fandom Caraibi 2013. Level 2. Миди. Часть 4
URL записиОткрыть все теги MORE в этом посте
Название: Месть, колдовство и другие миры
Автор: fandom Caraibi 2013
Бета: fandom Caraibi 2013, анонимный доброжелатель
Размер: миди, ~ 7000 слов
Пейринг/Персонажи: Тарабас, Ферранте, Малинке, Ромуальдо, Черная Ведьма, Даркен, Кселлесия, Ипполито, Пройдоха, Пузырь, Анжелика и другие
Категория: джен, гет
Жанр: стеб, AU, кроссовер
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: Ферранте Альбрицци, более известный по прозвищу Злой Рок, неожиданно обнаруживает, что его желания сами собой начинают исполняться. В то же время в другом мире Тарабас, некогда могущественный темный волшебник, внезапно лишается магии как раз тогда, когда она ему понадобилась. В чем же разгадка?
Примечание/предупреждения: кроссовер с фильмом-сказкой «Фантагиро» («Пещера Золотой Розы»), по заявке с инсайда
Размещение: до деанона с пометкой fandom Caraibi 2013, после деанона — с разрешения автора и указанием авторства
Для голосования: #. fandom Caraibi 2013 - работа "Месть, колдовство и другие миры"
Название: Месть, колдовство и другие миры
Автор: fandom Caraibi 2013
Бета: fandom Caraibi 2013, анонимный доброжелатель
Размер: миди, ~ 7000 слов
Пейринг/Персонажи: Тарабас, Ферранте, Малинке, Ромуальдо, Черная Ведьма, Даркен, Кселлесия, Ипполито, Пройдоха, Пузырь, Анжелика и другие
Категория: джен, гет
Жанр: стеб, AU, кроссовер
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: Ферранте Альбрицци, более известный по прозвищу Злой Рок, неожиданно обнаруживает, что его желания сами собой начинают исполняться. В то же время в другом мире Тарабас, некогда могущественный темный волшебник, внезапно лишается магии как раз тогда, когда она ему понадобилась. В чем же разгадка?
Примечание/предупреждения: кроссовер с фильмом-сказкой «Фантагиро» («Пещера Золотой Розы»), по заявке с инсайда
Размещение: до деанона с пометкой fandom Caraibi 2013, после деанона — с разрешения автора и указанием авторства
Для голосования: #. fandom Caraibi 2013 - работа "Месть, колдовство и другие миры"
В далекой-далекой сказочной реальности темный-темный колдун склонился над огромным черным котлом, из которого поднимался пар. Зловещая улыбка змеилась на устах волшебника — немолодого уже мужчины с короткой седой бородкой, его руки сжимались в кулаки, а в темных глазах сверкал весь гнев, который только могла вместить порочная душа.
— Так-так-так! — прошептал колдун, отправляя в варево истолченный черный корень и извлекая из воздуха визжащую мандрагору. — Думал, что так легко отделался от меня, драгоценный сынуля? А вот теперь сам попляшешь, теперь-то уж и тебе не поздоровится!
Если бы не зло, столь явно сквозившее здесь в воздухе, окружавшая волшебника обстановка могла бы показаться мирной и благостной: сад, полный чудесных цветов, бассейн неподалеку, деревья с прекрасными плодами. И лишь хозяину этого места было известно, что на самом деле цветы способны отхватить нос тому, кто захочет насладиться их благоуханием, вода в бассейне — крутой кипяток, а чудесные плоды напитаны ядом.
Колдун в последний раз заглянул в котел и разразился громоподобным смехом:
— Все готово! Да будет теперь по слову моему!
Он воздел руки к небу и исторгнул из себя мрачные заклинания, пришедшие, казалось, из самой Бездны. Пар над котлом заклубился и поднялся вверх, сплетаясь в замысловатые узоры. Колдун во весь голос выкрикивал страшные магические слова, и, повинуясь им, клубы пара стлались по земле, извиваясь, ища свою жертву…
— Морской дьявол тебе в зубы! — выругался Ферранте, когда его качнуло вбок и сбросило на палубу. Вот только палуба была почему-то земляная, а под рукой мирно проползло какое-то насекомое.
Пират с трудом приподнялся и заморгал опухшими веками. Единственное, что он помнил со вчерашнего — это как они с командой напились рому и буйствовали до самого утра.
— Злой Рок? — донесся сквозь ноющую боль в висках женский голос.
— Он самый, дай только в себя прийти, — невпопад ответил Ферранте и попытался принять сидячее положение. Получилось это, как ни странно, довольно легко, и в поле его зрения оказалась постель из шкур, на которой восседала очаровательная индианка. Малинке.
Девушка вела себя, как и всегда — смотрела на страдальца сочувственным взором и молчала. У Малинке были удивительно выразительные глаза, но особой разговорчивостью она никогда не страдала. Напившись, Ферранте, как он со стыдом вспомнил сейчас, как-то жаловался приятелям-пиратам на то, что с Малинке и побеседовать-то не о чем, кроме родословных индейских вождей.
— Голова трещит, мочи нет, — хмуро объявил Злой Рок и провел пальцами по левому виску, отчаянно желая, чтобы боль немедленно прекратилась. К его огромному изумлению, желание это исполнилось, причем незамедлительно.
Ферранте растерянно захлопал ресницами и посмотрел на Малинке — она сидела в той же позе и изучала его взглядом — потом перевел взгляд на свои руки, ища хоть какое-то объяснение произошедшему, однако так ничего и не понял.
— Тысяча чертей, — ошеломленно высказался Ферранте. — Малинке, дорогая, у меня только что болела голова. А теперь уже нет, стоило только захотеть.
Индианка гибко потянулась и подползла к нему. Что ответить, она не знала, поэтому просто обняла возлюбленного и промурлыкала ему в ухо:
— Ложись обратно. Еще рано вставать.
— Да я-то лягу, — сумрачно согласился пират, — только кто бы мне объяснил, почему у меня в голове тихо, как на море во время штиля?
— Тарабас! Тарабас!
Ромуальдо в сердцах ударил по тяжелой двери, которая вела в подземелье. То ли колдун так крепко спал, несмотря на то, что уже рассвело — это его-то нечистой совести, то ли его попросту не было дома, но пока энергичные крики тосканского короля оставались без ответа.
Ромуальдо глубоко вздохнул и замолотил кулаками в дверь, после чего откуда-то сбоку послышались перешептывания. Развернувшись, рыцарь увидел перед собой целую толпу огромных живых овощей, подобравшихся к нему почти вплотную.
— Чтоб меня сожрал пещерный монстр! — Ромуальдо от неожиданности схватился за меч, готовый в любой момент почистить и нашинковать внезапного противника.
— Да погоди ты! — вперед выдвинулась толстая особа в куче одежек — очевидно, Капуста. — Чегой в дверь-то бьешь и буянишь? Господин почивать изволит!
— Не знаю, что там изволит ваш господин, — Ромуальдо сообразил, что перед ним были слуги Тарабаса, и опустил оружие, — но я должен с ним переговорить. Скажите ему, что дело касается Фантагиро.
Гигантские овощи озадаченно переглянулись и гурьбой укатились туда же, откуда пришли. Ромуальдо нетерпеливо ждал, плашмя похлопывая мечом по ноге. Неожиданно дверь подземелья со скрипом отворилась, и наружу выглянула все та же Капуста.
— Дык и заходи, только ноги-то вытри, неча хозяйские ковры марать!
Его величество поморщился, но честно повозил сапогами у входа, стряхивая с них комья налипшей грязи. Он двинулся было внутрь, но тут Капуста опять загородила вход:
— И меч свой положи.
— Без меча я как без рук! — попробовал было возмутиться Ромуальдо, но наглый овощ был непреклонен:
— Кому сказано, положи у входа! Мы люди мирные, нечего нас оружьем пугать.
«Да какие вы люди!» — досадливо подумал король Тосканы и, отцепив ножны от пояса, вместе с мечом оставил их у входа. Фантагиро говорила, что Тарабас могущественный волшебник — так что же он боится простой, не заколдованной стали?
Дверь снова заскрипела и с грохотом захлопнулась за решительно шагнувшим внутрь подземелья Ромуальдо.
— И что за нужда была вырывать меня из постели с утра пораньше?
Ромуальдо с удивлением оглядел лохматого заспанного Тарабаса. Его величеству всегда казалось, что приличные люди просыпаются уже на рассвете и идут заниматься своими делами, но колдун, похоже, придерживался иного распорядка.
— Приветствую тебя, Тарабас, — на всякий случай Ромуальдо решил соблюсти все приличия, но волшебник взмахом руки отмел церемонии прочь:
— Выкладывай сразу, зачем пришел.
Очевидно, настрой грубо вырванного из сна человека (если только Тарабаса можно было назвать человеком) был далек от гостеприимства.
— Тут такое дело: Фантагиро пропала, — с места в карьер начал Ромуальдо, и лицо Тарабаса тут же потеряло безразличное сонное выражение.
— Что?! Когда?! Почему я об этом ничего не слышал?
«Проспал, наверное», — чуть не брякнул вслух тосканский монарх, но благоразумно придержал насмешку при себе.
— Уехала на прогулку месяц тому назад и не вернулась, — мрачно пояснил он. — Где она и что с ней — до сих пор не известно.
Тарабас между тем заходил по зале взад и вперед, машинально приглаживая пальцами длинные каштановые волосы и бормоча под нос какие-то мудреные слова.
— К тебе я приехал за помощью, — продолжал тем временем Ромуальдо. — Фантагиро говорила, что вы с ней друзья.
Колдун отвернулся так, чтобы гость не видел выражения его лица, и сухо ответил:
— Она сказала правду.
— А у друзей принято помогать друг другу, если случится беда, — как маленькому, растолковал ему Ромуальдо.
Тарабас взглянул на него и выразительно поморщился:
— Я не вчера родился и не первый день живу среди людей. Сейчас я проведу один сложный магический ритуал, узнаю, куда могла пропасть Фантагиро, и мы примем решение, как ее вызволить.
Мысленно он уже готовился разрезать похитителей прекрасной воительницы на мелкие кусочки и скормить какому-нибудь дракону в Тагоре. Благо, тесть давно обещал подарить им с Анжеликой личного дракона.
— Так и поступим, — кивнул Ромуальдо и, когда Тарабас уже бросился к двери, ведущей в соседнюю комнату, запоздало спохватился: — Постой, я не спросил, как поживает твоя супруга.
— Прекрасно, — на ходу отмахнулся волшебник, исчезая за дверью, — она как раз сейчас гостит у отца.
Ромуальдо недоуменно посмотрел ему вслед, вздохнул и приготовился к длительному ожиданию.
Время тянулось медленно, и рыцарь скучающе оглядывал подземелье. Он первый раз был в гостях у Тарабаса, и окружающая обстановка его заинтересовала. Откровенно говоря, из обстановки в комнате ничего, кроме роскошного трона, и не имелось. Оглядев тот со всех сторон, Ромуальдо осторожно покосился на дверь, за которой скрылся Тарабас, — и сел на трон.
Раздался грохот, ругательства и торопливые шаги. Король Тосканы поспешно вскочил и отпрянул от трона: Тарабасу вряд ли понравится столь вольное поведение гостя.
Дверь распахнулась, и на пороге возник колдун, еще более взлохмаченный, чем в начале визита. Вид у него был растерянный и злой.
— Что случилось? С Фантагиро беда? Ее похитили злодеи? — Ромуальдо хотел было привычным жестом схватиться за меч, но вспомнил, что тот бесславно лежит у входа.
— Хуже, — сдавленным голосом отозвался Тарабас. — Я так и не смог узнать, где она. Моя магия куда-то исчезла. Вся. Полностью.
— Злой Рок! Злой Рок!!!
Ферранте неохотно отвлекся от поцелуев Малинке. Несколько часов тому назад шаман провел какой-то маловразумительный обряд, в результате которого, по индейским обычаям, они теперь считались мужем и женой. Когда-то дворянин Ферранте Альбрицци представлял себе свою женитьбу несколько иначе, но сейчас ему было уже все равно: вместо священника — шаман, вместо церкви — обряд под открытым воздухом, — что ж тут такого?
— Ну что стряслось? — пират, недовольный, поспешил на зов.
Испуганный голос принадлежал Джованни Грозе Морей, который на самом деле мог бы со страху обмочиться в бою, но не отступал никогда, блюдя святую верность капитану и его решениям.
Гроза неопределенно махнул рукой:
— Там драка.
— Веди! Быстро! — Ферранте прихватил с собой мушкет и побежал за Джованни.
Пираты и индейцы уживались по соседству с трудом, и Злому Року сейчас только драки и не хватало. Не сидится идиотам на месте, все хотят угодить под пушки Дюбуа!
Светловолосый пират целился в висок застывшего, словно статуя, индейца. Тот, в свою очередь, прижимал острый клинок к горлу другого искателя приключений. Ситуация, как сразу оценил Ферранте, была более чем дурацкой.
— Все быстро положили оружие! — рявкнул он. — Вы что, с ума посходили, разрази вас всех гром?
— Пусть сначала эта куча вонючих костей отпустит Крепкозубого, — нервно отвечал светловолосый пират, носивший кличку Попутный Ветер. — А то я его мигом отправлю к праотцам. Понял, ты, крыса?
Вопрос предназначался индейцу, но тот даже не пошевелился.
— Я сказал, оружие в сторону! — Ферранте был вынужден сам прицелиться в Попутного Ветра. Времени обдумать ситуацию у него не было, и капитан сделал первое, что пришло ему в голову.
— А я сказал, пусть сначала этот мешок с дерьмом бросит нож! — не послушал пират.
Дело шло к тому, что сейчас пиратскому капитану ради какого-то индейца придется стрелять в своего. Тем бы и кончилось, если б Злой Рок мысленно не пожелал, чтобы его приказ оказался выполнен.
Он был очень удивлен, когда нож странным образом выскользнул из вдруг разжавшейся руки индейца и вслед за ним на землю грохнулся мушкет, который сжимал Попутный Ветер. Все три участника спора тупо уставились на лежавшее на песке оружие, а Ферранте опустил собственный мушкет и озадаченно почесал в затылке.
Это было уже второе непонятное происшествие за сутки.
Тарабас и Ромуальдо стояли перед черным замком, держа под уздцы лошадей, и задумчиво рассматривали этот образец готической архитектуры.
— Безвкусица, — пренебрежительно заявил Ромуальдо, для которого идеальным дворцом был его собственный, больше напоминавший дом богатого купца.
— Не скажи, бывает и хуже, — Тарабас припомнил хоромы своего тестя и тяжело вздохнул.
Входные двери распахнулись, как по заказу, и на пороге возникла высокая стройная женщина. Черное платье сидело на ней, как вторая кожа, а при взгляде на ее декольте Ромуальдо кашлянул и принялся с независимым видом изучать черный (опять-таки) камень двора.
— А я-то посмотрела в свое волшебное зеркальце — и кто же ко мне пожаловал? Ромуальдо… и Тарабас! — Черная Ведьма закатила глаза и разразилась своим знаменитым визгливым смехом.
— Вот что, Эриния, нет времени рассуждать, — Тарабас решил показать себя деловым человеком и сразу взял быка за рога. — Мы пришли к тебе, чтобы…
Не дослушав его, Черная Ведьма хлопнула в ладоши, и из замка немедленно прибежали две невероятно уродливые девицы средних лет. Тосканский король предположил, что их внешность призвана выгодно оттенять прелести стареющей колдуньи, чье имя он только что услышал в первый раз.
— Сейчас я приму вас, как подобает, — проворковала Эриния, взмахнула рукой, и обе лошади куда-то исчезли.
— У нас нет времени разглагольствовать! — Ромуальдо негодующе отметил, что меч куда-то делся из его ножен вслед за лошадьми. Оружие Тарабаса также отправилось в неизвестные дали, пока сам колдун хлопал ресницами, глядя на воодушевившуюся хозяйку Черного замка.
— Ах, время, время! Его всегда не хватает, а порой оно течет слишком быстро, — сокрушенно вздохнула Черная Ведьма, заставив Ромуальдо удивленно поднять брови, и потерла руки:
— Что бы ни привело вас ко мне, мои милые мальчики, я этому рада. Вы даже не представляете, как скучно бедной одинокой женщине!
Служанки, получив распоряжения, мгновенно исчезли в замке, а сама Эриния, сияя хищной улыбкой во все тридцать два зуба, повернулась к гостям. Те невольно поежились: визит обещал затянуться надолго.
— Заходите же, — Черная Ведьма посторонилась и грациозно повела рукой с длинными налакированными ногтями. — Что стоите, как не родные?
Тарабас и Ромуальдо переглянулись и, подавив синхронно вырвавшийся у обоих обреченный вздох, шагнули вперед.
Графиня Риччи была утонченной дамой. За подчеркнутую изящность манер слуги между собой именовали госпожу не иначе как «Ее Величество». Холодная, словно лед, она и внешностью напоминала Снежную Королеву: светлые волосы, бледная кожа, прозрачно-голубые глаза.
Софию Риччи нельзя было назвать бедной — от покойных родителей и вовремя скончавшегося престарелого мужа ей досталось немалое наследство. Разумеется, она распоряжалась им с умом, как и подобает столь здраво мыслящей даме.
Как и все скрытные люди, графиня имела свои привычки и причуды. К примеру, на столе в ее спальне всегда стоял небольшой хрустальный шар. Зачем он был там нужен, даром что уместно вписывался в интерьер — слуги не знали. «Разве что колдовать», — пошутила как-то кухарка, но ее подняли на смех.
А между тем каждую ночь графиня Риччи поднималась с постели и задумчиво поводила над шаром изящными бледными пальцами. В одной рубашке, сосредоточенная, с распущенными по плечам волосами, в эти минуты она напоминала праведницу с полотен особо благочестивых художников. Вот только кем-кем, а праведницей «Ее Величество» никогда не была. Конечно, она не проводила дни в разгульных кутежах и не меняла любовников каждую неделю, но и в церковь носа не казала. Иными словами, как судачили все миланские кумушки, София Риччи не желала укладываться в общепринятые рамки.
В одну из таких бессонных ночей, добавлявших графине аристократической бледности, хрустальный шар ожил.
— Наконец-то, — прошептала склонившаяся над ним София Риччи и глубоко вздохнула. Из шара ей подмигнул немолодой мужчина с седой бородкой и насмешливыми глазами. Он был облачен в довольно странный костюм из черной кожи, наводивший на мысли о маскарадах.
— То же самое мог бы сказать и я. Здравствуй, милая, давно не виделись. Я уже начинал беспокоиться, как там твое драгоценное здоровье.
— Вот как, возлюбленный мой бывший супруг? — подчеркнула графиня каждое из последних четырех слов.
— Как я могу не беспокоиться об участи той, что когда-то скрашивала мое одиночество? — мужчина развел руками, демонстрируя всю скорбь этого самого одиночества на своем лице.
Дама выразительно поморщилась.
— О да, я и забыла о том, как вы меня любите, Ваше Темнейшество! За столько лет оно и немудрено.
— Лучше скажи мне, дорогая, — собеседник перешел на более деловой тон, — ты все еще следишь за этим… человеком?
— Как ни странно, не могу удержать себя от этого бесполезного занятия. Любопытство, знаешь ли, заставляет всякий раз смотреть, сколько еще глупостей он натворит.
— Поразительно: у них не только внешность одинаковая, одинаково и неумение здраво рассуждать, — меланхолично заметил мужчина, и, услышав это, графиня подобралась, как готовящаяся к прыжку белая кошка.
— И, разумеется, в первом случае в этом виноват кто угодно, но только не блудливый отец.
— Дорогая, не начинай заново, — изображение в шаре терпеливо вздохнуло. — Что ж, раз ты не в духе, наш разговор долго не продлится. Хотел лишь уведомить, что, когда ты в следующий раз соберешься на него посмотреть, тебя ждет небольшой сюрприз.
Изображение замерцало и погасло, а графиня Риччи задумалась, подперев голову рукой. Вот только загадок ей и не хватало.
— Понимаешь, творится что-то непонятное.
Ферранте глубоко вздохнул и сел поудобнее на подстилку из шкур. Малинке выжидающе смотрела на него, палочкой помешивая в берестяной кружке какое-то мутное варево.
— Мои желания исполняются сами собой, понимаешь? — втолковывал ей пират. — Я захотел, чтобы мои люди и индейцы не ссорились, и они сидят в обнимку на берегу и распевают песни.
— Да, — кивнула Малинке, продолжая заниматься делом.
— Я пожелал, чтобы они не задавали мне дурацких вопросов вроде того, колдун я или нет, — и так и случилось, — растерянно бормотал Злой Рок.
— Да, — девушка слегка нахмурилась и покачала головой.
Ферранте запустил пальцы в волосы.
— Кальмарьи кишки! Я был уверен, что просто напился. А теперь понимаю, что со мной творится какая-то чертовщина. Крестным знамением себя осенял — не помогло!
Малинке сунула ему в руки кружку и сочувственно погладила по встрепанной голове.
— Выпей.
— Что это? — Ферранте понюхал мутную жидкость и недовольно поморщился.
— Ты придешь в себя, — индианка обняла его за плечи, поцеловала в губы и таинственно улыбнулась. — Не спрашивай, что это.
Ферранте одним глотком осушил кружку и обиженно скривился:
— В жизни не пробовал такой гадости.
— Может быть, тебе поговорить с мудрейшим? — осторожно предложила Малинке. — Он все знает. У него есть ответ на каждый вопрос.
На губах девушки играла загадочная улыбка, которая всегда немного раздражала Ферранте — как будто она и сама знала о жизни куда больше, чем он.
Высвободившись из объятий Малинке, пират поднялся на ноги. Непонятное снадобье тяжело плескалась где-то в животе, лишь усиливая раздражение.
— Ты права. Пойду, прогуляюсь на берег, ваш шаман наверняка там.
«Пялится на море с мутным выражением на физиономии», — чуть было не прибавил Ферранте, но усилием воли сдержался.
«Мудрейший» действительно обнаружился на берегу. Он сидел на камне, и ветер трепал его длинные седые волосы.
Злой Рок подошел к нему и еще только собрался задать свой вопрос, как услышал:
— Ты думаешь, что ответ прост. На деле он состоит из множества частей.
Ферранте недоуменно воззрился на него:
— Что?
— Колдовство, — монотонно повторял шаман. — Колдовство. Черная магия.
Злой Рок отпрянул от него и снова принялся истово креститься. Он вдруг испытал острую потребность в священнике, но таковых поблизости не водилось.
— Итак, мальчики, Тарабас потерял свою магию, — Черная Ведьма чокнулась с захмелевшим волшебником и благосклонно оглядела обоих.
Ромуальдо, незаметно выливший уже два кубка вина под роскошный пушистый ковер, пробурчал:
— Точно. Мы это уже три раза повторили.
Эриния его словно не слышала:
— И, конечно же, вы оба желаете знать, почему? — продолжала она, придвинувшись поближе к Тарабасу.
Обоих гостей радушная хозяйка еще несколько часов тому назад усадила на огромное ложе, застланное черным шелком. Уродливые служанки подносили блюда без звука и столь же бесшумно удалялись, когда в них не было нужды.
— Желаем, — не стал отрицать Ромуальдо.
Черная Ведьма повертела в пальцах полупустой кубок.
— А вы знаете, как много времени и сил мне придется потратить, чтобы это узнать?
— Но ты же… друг, — Тарабас качнулся к ней и неуверенно оперся на полуголое плечо стареющей красавицы.
Черные глаза Эринии похотливо заблестели:
— О да, мой милый. Я друг, и даже более того.
Ромуальдо все это успело наскучить. Он подумал и решительно встал, вслед ему понеслось удивленное:
— Ты куда, мой милый?
— Либо ты помогаешь нам, либо нет. Третьего не дано, — Ромуальдо рубил фразы, словно дрова. — У нас нет времени тут сидеть, пока Фантагиро пропадает.
Черная Ведьма вздохнула и грациозно потянулась, поддерживая пьяного Тарабаса:
— Я помогу вам. Но не бесплатно, — с этими словами она весело подмигнула рыцарю.
Ромуальдо взялся за пояс, где висел кошель с серебром:
— Если дело за платой…
— Ах, нет! — Эриния томно замахала ручкой. — Мне не нужны деньги, глупый Ромуальдо!
— А что же тогда тебе нужно? — удивленно поднял безупречные соболиные брови собеседник.
Ответ был неожиданным:
— Любовь.
Ромуальдо какое-то время стоял, не двигаясь, затем ожил:
— Что?
— Любовь, — повторила Черная Ведьма и внезапно глумливо расхохоталась.
— Не будь таким серьезным, мой Ромуальдо. Мне уже давно нравится Тарабас! Условие — одна ночь с ним, и я все для вас сделаю.
Тарабас встряхнулся, его осоловелый взор стал проясняться:
— Что?
Ромуальдо не стал долго раздумывать. Чтобы найти Фантагиро, любые средства хороши. К тому же, подумал он с невыразимым облегчением, эта колдунья хотя бы не его выбрала в качестве платы.
— Идет, — он протянул руку Черной Ведьме в знак сделки, не обращая внимания на вяло трепыхавшегося Тарабаса. — Уговор!
— Так ты находишь это смешным? — холодно поинтересовалась графиня Риччи, кутаясь в свой кружевной пеньюар и не сводя глаз с хрустального шара.
Мужчина в черном развел руками, не переставая ухмыляться.
— Дорогая, а ты сама посуди — зачем этому дурачку магия? Он ведь отказался от нее в свое время ради любви. Ради большой и чистой любви, — эта фраза сопровождалась выразительной гримасой презрения. — Настолько сильной, что стоило появиться более энергичной особе — и наш сыночек тут же ухватился за нее.
— Напомни-ка, разве в мои обязанности входило разъяснять ему, что такое любовь и с чем ее едят? — ядовито вставила София. — Как я припоминаю — нет. Вот он и бросается вслед за каждой женщиной, которая удостоит его своим вниманием.
— Я что-то говорил о методах твоего воспитания? — собеседник трагически воздел руки.
— Ты постоянно намекаешь на то, что это моя вина — я не вырастила тебе достойного преемника. Уж извини, бесценный мой бывший супруг, не смогла, не осилила! Взял бы тогда себе в жены Черную Ведьму, вы же с ней были близки одно время, — ледяным тоном разъяснила графиня.
— Не были, — категорично отрезал мужчина. — Хотя не спорю, дама она эффектная, с красивыми ногами...
— Давай-ка оставим перечень достоинств других женщин и перейдем к делу. Ты представляешь, что случится, когда этот болван осознает свою силу? У него же еще меньше ума, чем у нашего сына! — графиня Риччи сердито побарабанила пальцами по шару, метя в изображение, с ехидным видом сложившее руки на груди.
— А вот это уже не моя забота. Сынуля проявил редкую неблагодарность и заслуживает достойного наказания.
— Но не такого же! Ты мог бы придумать что-нибудь...
— Что? Женить его на Черной Ведьме? Неплохая идея, кстати. Но им там и без женитьбы хорошо, — усмехнулся мужчина в черном. — А теперь извини, но я прерву нашу беседу. У меня тоже иногда бывают дела, пусть и не столь важные, как твои.
— Постой! Что ты имел в виду... — растерянно начала графиня Риччи, но хрустальный шар уже потух, оставив ее опять гадать, что на сей раз учудил ее бывший супруг, не так давно опять вынырнувший из Бездны.
Ромуальдо потоптался под дверью, что вела в комнату Черной Ведьмы, и со вздохом постучал. Эриния открыла почти сразу и игриво улыбнулась рыцарю. Ромуальдо, судорожно сглотнув, оглядел ее затянутую в черный шелк фигуру и поинтересовался:
— Как там… с нашим делом?
Фраза прозвучала туманно, но Ромуальдо в эту минуту просто не нашел других слов.
— Наше де-е-ело, — протянула колдунья, впуская его внутрь, — идет самым замечательным образом. Правда, Тарабас?
Со стороны ближайшего кресла послышалось сдавленное мычание. Ромуальдо искоса глянул в сторону помятого, потрепанного и взлохмаченного волшебника, но деликатно промолчал.
Эриния тем временем велела служанкам принести большое зеркало в черной рамке и поставила его на стол. Склонившись над магическим аксессуаром, Черная Ведьма предоставила обоим мужчинам такой отличный вид сзади, что Ромуальдо поспешно отвел глаза и попытался мысленно представить себе Фантагиро в ночной сорочке.
— Вот, полюбуйтесь! — ласково пропела Эриния и отошла от зеркала, над которым только что с таинственным видом крутила руками.
Тарабас и Ромуальдо почти одновременно уставились на изображение, появившееся в зеркале. С распухших после бурной ночи губ волшебника сорвалось нечто непечатное, поскольку он увидел точную копию самого себя. Копия была одета странным образом, сидела на берегу неведомого моря и меланхолично кидала в воду камушки, даже не поднимая рук. Те сами, словно по щучьему велению, послушно взлетали в воздух и исчезали в морской пене.
— Чтоб меня сожрал пещерный монстр! — озвучил Ромуальдо свое любимое выражение.
Эриния захихикала:
— Что, не нравится? Каким-то образом вся магия Тарабаса перешла к его двойнику, который живет в другом мире. Теперь он в ужасе и не знает, что с ней делать. А вы представьте себе, что произойдет, когда он в полной мере осознает свое могущество!
Хихиканье перешло в знаменитый заливистый хохот.
Тарабас безнадежно посмотрел на тосканского короля красными от недосыпа глазами:
— И что же мы теперь будем делать?
— Как что? — живо повернулась к нему Черная Ведьма. — Очевидно, переправитесь в другой мир. Признаться, дело это сложное, но я как знала — припасла один очаровательный корешок, который исполняет желания.
— Замечательно, — встрепенулся Ромуальдо, в то время как Тарабас уже поднимался с кресла. — Так дайте его нам!
Эриния покачала красиво причесанной головой и лукаво усмехнулась:
— Увы, эту услугу я тоже окажу вам не бесплатно. Еще одна ночь.
Ее взгляд плотоядно устремился к Тарабасу, который издал нечто похожее на сдавленное хрюканье и повалился обратно в кресло, пытаясь стать как можно незаметнее.
— По рукам, — торопливо согласился Ромуальдо.
— Я смогу это сделать, — заверил себя Ферранте вслух.
Он стоял на палубе корабля, рассекавшего воды Карибского моря, и готовился встретить флот Дюбуа во всеоружии.
На вторые сутки беспробудных попыток залить тоску пират Злой Рок вдруг сообразил, что должен делать. Черная магия, которой он невесть по какой причине умудрился овладеть, — это, конечно, плохо. Не по-христиански это. Но, с другой стороны, ближайший священник был далеко, а на пути к нему вполне можно было благополучно утопить в море все испанские корабли, которые встретятся на пути «Ливии», пустить на дно самого Дюбуа, если тот вдруг объявится неподалеку, и уже с чистой совестью отправиться на исповедь в ближайшую церковь. Пираты горячо одобрили такой замечательный план — впрочем, если бы команда была против, Ферранте попросту пожелал бы ей подчиниться. Теперь он мог мановением руки успокоить морских воителей, и приятное ощущение могущества пробирало до дрожи. А стоит ли вообще от такого отказываться?
Злой Рок помотал головой и поспешно перекрестился. Дьявольское наваждение, будь оно неладно! Ничего, скоро с этим будет покончено.
На горизонте замаячила какая-то шлюпка, и пират поднес к глазам подзорную трубу. Шлюпка приближалась, и Ферранте удивленно поднял брови: она явно направлялась к «Ливии».
Спустя какое-то время на борт корабля совместными усилиями подняли седовласого старца. Его спутники — смазливый хлыщ и громила с тупым лицом — заявили, что старик упорно добивается разговора с капитаном. Мол, сам Дюбуа его прислал.
Ферранте сплюнул и выругался — настроение у него было не самое подходящее для бесед. Да только кто знает — вдруг что-то важное?..
Старика отвели в каюту, туда же спустился и сам Злой Рок, и тут началось нечто странное.
— Помните ли вы, капитан, вашего брата Ипполито? — вопросил нежданный гость, впившись в лицо пирата отчего-то знакомыми глазами.
— Как не помнить, казнили его, — мрачно передернул плечами Ферранте. — А вам зачем спрашивать понадобилось?
Старик вместо ответа принялся сдирать кожу с собственного лица. Точнее, не кожу, а сложный грим, как сообразил попятившийся было Злой Рок. Парик, накладные брови и борода последовали тем же путем, и вскоре на пирата взирал его собственный брат.
— Ферранте! — прошептал Ипполито и бросился в объятия брата, но тот остановил его на полпути и с трудом выдавил из себя:
— Погоди... так ты жив?
Ипполито, чуть не плача, рассказывал что-то о том, что он и есть Александр Дюбуа, что хотел отомстить, но, устраивая облавы на пиратов, понятия не имел, что грозный Злой Рок — это Ферранте Альбрицци.
У Ферранте у самого ком встал в горле, но он мужественно его сглотнул и как можно холоднее поинтересовался:
— Значит, узнал обо мне и явился? Думаешь, прошлое можно забыть так легко?
— Прошлое не забыть, но мы можем начать все заново, — Ипполито с надеждой смотрел на брата, и у Ферранте промелькнула мысль, что он всегда был не в меру эмоционален.
В то же время Ферранте чувствовал, что того гляди и сам расплачется, и тут вспомнил о своей магии. Вот он, выход! Нужно лишь пожелать...
Для верности пират еще и неумело щелкнул пальцами, припомнив, как колдовали волшебники в детских книжках.
— Эй... что произошло? — Ипполито недоуменно заморгал. — У меня как камень с души свалился. Я даже забыл, из-за чего мы с тобой тогда поссорились.
— Я тоже забыл, — искренне признался Ферранте. — А коли так, то и делить нам нечего, верно?
На какое-то время наступила пауза. А затем братья торжественно заключили друг друга в объятия, и Злой Рок кощунственно подумал, что не такая уж она и плохая штука, эта магия.
Тарабасу показалось, что кто-то двинул его по лицу, и он покрепче ухватился за первый же подвернувшийся твердый предмет, чтобы удержаться на ногах. Похоже, только что произошло землетрясение. Неразбериха, хаос, полумрак. Да где он вообще находится?
Волшебник нежно обнял свою опору и получил такую оплеуху, что свалился на россыпь каких-то булыжников.
— Жену свою будешь трогать, — сурово заключил смутно знакомый голос.
Тарабас протер глаза, нащупал под щекой овальный предмет и поднес к носу. Вроде бы картофелина. Он что же, всех своих подданных в гневе превратил обратно в бессловесные овощи?
Кто-то потряс Тарабаса за плечи, и в полутьме волшебник различил мужское бородатое лицо. Ромуальдо! Воспоминания вспыхнули вместе с головной болью, и Тарабас поморщился.
— Где мы? Я что, лежу на картошке?
— Мы в трюме корабля, — сухо ответил Ромуальдо, помогая ему подняться на ноги, — и да, ты только что на ней лежал. Мы отправились в другой мир, не помнишь, что ли?
— Уже помню, — Тарабас покачнулся, и, поняв, что все-таки на ногах не устоит, сел на пол. — А чей это корабль?
Тосканский король терпеливо вздохнул, теребя в правой руке волшебный корешок, подаренный Эринией.
— А ты не догадываешься? Твоего двойника.
— Вот оно что! — Тарабас охнул и схватился за голову. — У меня словно десять гномов в железных башмаках пляшут по мозгам.
— Ничего, зато мы достигли цели, — оптимистично отозвался Ромуальдо. — Осталось только поговорить с этим человеком. Но как вернуть твою магию?
Тарабас не отвечал. Он облизал губы и ощутил на них медный привкус.
Ромуальдо прислушался и с беспокойством заметил:
— Какой-то подозрительный шум. Уж не сюда ли идут?
— Сюда? А зачем? — его собеседник страдальчески потер виски. Теперь гномы не только плясали, но еще и после каждого нового па ударяли молотками внутри его несчастной головы.
— Мать моя женщина, — Ромуальдо оттянул Тарабаса в сторону, — может, тебя картошкой засыпать, чтобы не увидели?
В ответ послышался судорожный лающий смех. Похоже, две ночи наедине с Черной Ведьмой и богатыми запасами ее вина не прошли для Тарабаса даром.
— Этих в трюме нашли, — Джованни Гроза Морей подтолкнул к капитану двоих грязных (знакомство с картошкой не прошло даром) подозрительных типов и почтительно встал поодаль.
Ферранте изумленно обвел взором незнакомца, что стоял слева. Если не считать некоторых незначительных деталей, тот был точь-в-точь копией его самого.
На ногах он еле держался, и второй тип заботливо поддерживал спутника под локоть. Отнятый у кого-то из них меч вместе с ножнами красовался в руках у Грозы, который счел нужным пояснить:
— Драться эта крыса не лезла, оружие я сам отобрал. Мало ли что в его нечесаную башку придет.
Злой Рок испустил унылый вздох. Только что он праздновал воссоединение с братом в своей каюте, и тут на тебе — этакий странный подарок судьбы. Два неизвестных идиота в трюме, причем один, похоже, то ли болен, то ли не в себе. И как они туда попали?
— Вы кто такие, господа? — сощурился Ферранте, стараясь не глядеть на свою копию, хотя на душе у него скребли кошки. Все это неспроста, ой неспроста.
— Я Ромуальдо, король Тосканы, — с достоинством представился тип справа.
Джованни за его спиной тихонько хрюкнул, и Ромуальдо бросил на него косой взгляд.
— Вот оно как, — протянул Ферранте, стараясь сохранять серьезность, хотя его разбирал нервный смех, и показал на второго незнакомца: — А это тоже монарх какой-нибудь или просто забулдыга?
Встрепанная голова неожиданно поднялась, и на Злого Рока уставились глаза, до помешательства похожие на его собственные.
— Я Тарабас. Великий волшебник, — сказав это, тип попытался выпрямиться, но чуть не упал. Ромуальдо снова был вынужден его поддержать.
— Двое сумасшедших бродяг, — фальцетом засмеялся Гроза. — Капитан, прикажешь вышвырнуть их за борт?
«Великий волшебник». Ферранте отчего-то стало совсем не по себе, и он, пытаясь преодолеть растущее ощущение нереальности происходящего, обратился к Джованни:
— Гроза, оставь-ка нас и проследи, чтобы никто не отвлекал меня от беседы с этими… господами. Понял?
Приказы капитана не обсуждались, поэтому Джованни кисло ответил «да» и удалился, похлопывая себя мечом Ромуальдо по ноге. Назвавшийся королем Тосканы проводил свое оружие тоскливым взором и повернулся к Злому Року:
— Надеюсь, вы-то не посчитали нас за сумасшедших?
Ферранте помолчал.
— Спустимся ко мне в каюту, — наконец, откликнулся он, — и там поговорим… по душам.
Ипполито и его друзья, распивавшие в каюте вино, удивленно подняли головы, когда Ферранте втолкнул внутрь двоих грязных незнакомцев и закрыл дверь.
— Это кто? — любознательно поинтересовался смазливый хлыщ, носивший кличку Пройдоха.
— А вот сейчас и выясним, — испустил тяжелый вздох Ферранте. — Ипполито, ты же всегда был умнее меня, так скажи — что делать человеку, который обнаружил, что у него есть… умение колдовать?
Тарабас держался за деревянную столешницу и задумчиво созерцал бутылку вина перед собой. К мерному покачиванию корабля он уже привык, зато головная боль не отступала вместе с постыдными воспоминаниями о последних двух ночах. Волшебник вяло задавался вопросом, что скажет Анжелика, если когда-нибудь о них узнает. На ум шла исключительно цветистая восточная брань, на которую принцесса была мастерицей — как-то Тарабас подслушал, как она костерила служанку.
Ромуальдо тем временем кратко и по существу излагал историю, приключившуюся с ним и его спутником. Ферранте слушал очень внимательно, и вдруг перебил короля, обратившись к Тарабасу:
— В какой день у вас исчезла магия? Можете припомнить?
Тарабас послушно ответил и снова перевел взгляд на початую бутылку.
Пройдоха задумчиво протянул:
— Груди Венеры Милосской, я бы решил, что виной всему выпивка, но мы даже не успели распробовать вино...
— Выпивка? — Ферранте нехорошо сощурился. — Желаете, чтобы я доказал, что все происходит на самом деле?
Ипполито, рядом с которым он сидел, нервно дернулся, когда брат поднял руку, и с его пальцев заструились синие ручейки. Они поплыли в воздухе и сложились в слово «магия».
Пройдоха охнул и пребольно ущипнул Пузыря. Получив в ответ еще более увесистый щипок, друг Ипполито поморщился и потер покрасневшую кожу кисти:
— Похоже, это даже не сон. Получается, волшебным образом Ферранте получил в дар магию, принадлежащую на самом деле магу по имени Тарабас, живущему в другом мире?
На этом месте Тарабас встрепенулся, оторвав алчущий взор от бутылки с вином:
— Все именно так! И я, — прибавил он, оглядев всю компанию с выражением решимости, — намерен забрать ее обратно. Вот только как — пока не знаю.
Ипполито хитро ухмыльнулся и прошептал что-то брату на ухо. Ферранте нахмурился, покачал головой:
— Так нельзя, это же великий грех...
Пират, рассуждающий о грехах, вызвал у Ромуальдо мимолетную насмешливую улыбку, но он поспешно согнал ее с лица.
— Отдай мою магию! — потребовал Тарабас, упершись взглядом в Ферранте. — Она мне нужна, мы с Ромуальдо должны найти Фантагиро!
— Я не знаю, как ее тебе отдать, — мрачно отозвался Злой Рок, — не говоря уж о том, что и мне много чего нужно!
— С магией мы могли бы не знать бед, — заметил Ипполито, — столько возможностей! Столько свершений!
— А ведь верно! — оживился Пройдоха. — Много красивых женщин... и вкусной еды, правда, Пузырь?
Громила ответил утвердительным мычанием.
Ферранте Альбрицци, приняв решение, встал из-за стола и скрестил руки на груди, глядя на ошеломленных таким исходом дела Ромуальдо и Тарабаса.
— Мы дадим вам шлюпку, и убирайтесь-ка на все четыре стороны, — заявил он, а Ипполито и его друзья одобрительно закивали.
Ромуальдо в ярости вскочил на ноги, но тут же вспомнил, что меча при нем нет. Он оглянулся на Тарабаса — тот схватил бутылку и сделал попытку угрожающе выпрямиться. Пузырь, отлично разбиравшийся в подобных ситуациях, рванулся было к волшебнику и получил бутылкой по лысой голове.
— Наших бьют! — заорал Пройдоха и запустил в Ромуальдо пустой кружкой.
Тот увернулся, в панике ища хоть какое-нибудь оружие. Тем временем Пузырь меланхолично облизнул стекавшую с его головы жидкость. От удара он даже не пошевелился, что заставило Тарабаса озадаченно моргнуть. В следующее мгновение волшебник получил огромным кулаком в живот и оказался на полу, а Пузырь, кряхтя, ринулся к нему, чтобы довершить начатое.
— Полбутылки вина на ветер! — сокрушался Пройдоха, когда Ромуальдо ловко обрушил на него стол.
Ипполито отскочил в сторону и резво выхватил шпагу, но брат схватил его за руку:
— Стой, я сам побью этих сухопутных крыс!
Он торжественно поднял палец, и в воздухе появилось множество кинжалов, отчего Ферранте и сам оторопело моргнул — он еще не научился управлять своей магией, как следует.
Пузырь с грохотом опустил кулак туда, где должна была находиться голова Тарабаса. Волшебник едва сумел увернуться и слабо треснул гиганта собственным кулаком по спине. Того этот удар встревожил не больше, чем если бы муха пролетела у него перед носом.
— Попробуй только меня тронуть! — в затуманенной голове Тарабаса вдруг промелькнула светлая мысль. — Это плохо отразится и на Ферранте!
Пузырь удивленно шмыгнул огромным носом и призадумался. Пройдоха тем временем вылез из-под стола, который Ипполито заботливо приподнял. Злой Рок, оценивший тираду волшебника, мгновенно убрал все кинжалы и озадаченно почесал голову.
— Так, и что у нас тут происходит?
Все обернулись на голос и увидели возле двери светловолосую женщину. Она с любопытством оглядывала драчунов и разгромленную каюту. Из-за ее плеча высунулся смущенный Гроза:
— Капитан, эта тоже на шлюпке приплыла и так рвалась тебя видеть, что не удержал! Акульи зубы ей в живот! — прибавил он и тут же отшатнулся от взгляда, которым его наградила женщина.
— Меня зовут София Риччи, — мило улыбнулась она присутствующим. — Ее светлость графиня Риччи, если уж на то пошло.
В наступившей тишине Тарабас сипло и потрясенно выдохнул:
— Мама?
Гроза дипломатично кашлянул и предпочел ретироваться.
Ферранте давно не слушал сказок, но голос незнакомки напомнил ему горячо любимую в детстве нянюшку. Он убаюкивал, погружая в очередной раз в какие-то переплетения волшебных подробностей, имевших по воле судьбы отношение и к нему самому.
— Великий Темный маг Даркен возродился, поскольку кое-кто ударил его только один раз, хоть нужно было два, — поведала графиня Риччи, и Ромуальдо невольно поежился. — Пробыв в Бездне какое-то время, он вернулся на свет и решил отомстить своему сыну и наследнику, принявшему сторону добра.
— Это было осознанное решение! — встрепенулся Тарабас, имевший несколько помятый вид после встречи с Пузырем, и тут же увял под насмешливым взглядом маменьки:
— Об этом мы когда-нибудь поговорим, сынок. Во время своего пребывания в Бездне великий злодей узнал, что существуют другие миры, а в них обитают двойники тех людей, которые живут в нашем, волшебном.
Ромуальдо подумал, что, возможно, где-то здесь живет вторая Фантагиро, а Тарабас, нервно сглотнув, представил себе вторую Анжелику и вторую Черную Ведьму. И одного-то экземпляра достаточно, не то что по два на каждую…
— Тогда у Даркена зародился план. Он создал заклятие, благодаря которому магия Тарабаса перешла к его двойнику — пирату по кличке Злой Рок.
Ферранте нахмурился — он-то считал себя оригиналом и предпочел бы, чтобы двойником именовали волшебника.
— Мама, — нерешительно подал голос Тарабас, — а как же возродилась ты? Я помню, что не так давно тебя убили зубья в Некраде, а теперь ты жива и здорова…
Та небрежно пожала плечами:
— Я воплотилась в теле своего здешнего двойника, Софии Риччи. И, к счастью, магических способностей не потеряла. Правда, по сравнению с волшебным миром они не столь велики.
Ромуальдо счел нужным вклиниться в разговор:
— Все это замечательно, господа и… дама, но как насчет того, чтобы вернуть магию Тарабасу? Шутка зашла слишком далеко.
Ферранте, Ипполито и Пройдоха с Пузырем нехорошо посмотрели на тосканского короля.
— В самом деле, — согласился Тарабас, потирая ноющие виски, — Ромуальдо прав.
Мать утомленно посмотрела на него:
— Сынок, дорогой, я понимаю, что вино и объятия стареющей чаровницы притупили твой разум. Но ты должен хотя бы предположить, как снимаются подобные заклинания.
Лицо Тарабаса вдруг прояснилось, и он закрыл глаза, что-то припоминая. Спустя несколько мгновений Ферранте охнул — его будто толкнули, а на пальцах Тарабаса заплясали синие ручейки.
— Но… как?.. — с трудом выдавил из себя Злой Рок.
— Все очень просто — истинный владелец могущества должен пожелать, чтобы к нему вернулось утерянное, находясь при этом рядом с тем, кто это могущество присвоил, — волшебник открыл глаза, чувствуя, как магия блаженно растекается по телу. Голова сразу перестала болеть.
Ферранте яростно рванулся к нему, но тут уже София Риччи подняла руку и сладко улыбнулась:
— Осторожно, мальчик, я ведь тоже владею магией.
— Не надо, что ты сделаешь против двух волшебников? — шепнул предусмотрительный Ипполито на ухо брату, оттаскивая его назад.
Пират глубоко вздохнул и разжал кулаки. Приходилось признать, что родственник в очередной раз прав.
Пройдоха и Пузырь дипломатично предпочли не вмешиваться и, отступив к столу, с деловым видом поставили его на ножки.
— Ну что ж, пора вам отправляться в свой мир, — обратилась графиня Риччи к Ромуальдо и Тарабасу. Рыцарь в ответ отвесил ей короткий, но достаточно учтивый поклон:
— Не смею противиться вашей воле, госпожа Кселлесия.
Тарабас хотел внести предложение о возвращении маменьки домой, но вспомнил, как долго им управляла стальная рука в бархатной перчатке, и подавился собственными словами.
Графиня Риччи усмехнулась, словно прочитав его мысли:
— Мне и здесь хорошо, возлюбленный сын мой. А тебе будет нелегко и без меня, уж поверь. Даркен позаботится об этом.
«Действительно», — уныло подумал Тарабас, наблюдая за тем, как Ромуальдо извлекает волшебный корешок из-за пазухи.
— Прощайте, — любезно повернулся рыцарь к мрачно смотревшим на него Ферранте и Ипполито. — Смею надеяться, что больше мы не увидимся!
Одно мгновение — и каюта была свободна от незваных пришельцев, только в воздухе звенела тишина.
— Попутного ветра и топор в спину, — злобно пожелал Ферранте.
— Эгей, а дамочка куда исчезла? — выглянул из-за спины Пузыря Пройдоха.
— Наверное, в Бездну отправилась, — буркнул пират. — Да и плевать! Давайте лучше выпьем за нас с тобой, Ипполито! Хоть одна хорошая новость за сегодняшний день — наше примирение.
— Верно говорит Ферранте! — Пройдоха стал подбирать с пола кружки. — Жили до сих пор без магии, и теперь проживем. Хотя не спорю — красивые женщины на каждый день мне бы не помешали.
Ипполито подумал о родовых землях, которые без всяких проблем можно было бы отбить у испанцев, и тяжело вздохнул.
И только Пузырь, далекий от всяких переживаний, скорбно созерцал опрокинутые миски с раскатившейся по полу закуской.
— Надо же, после двух перемещений волшебный корешок стал бесполезным, — Тарабас задумчиво повертел его в руке.
Они с Ромуальдо находились в подземельях волшебника, из-за двери высовывалась ботва на головах подслушивавших слуг, и Тарабас ощущал непривычное умиротворение — он дома!
Ромуальдо нахмурился:
— Непорядок. Значит, чтобы найти Фантагиро, потребуется другой способ.
— Правильно, только надо сначала узнать, где она, — отозвался Тарабас. — И этим я займусь в ближайшее время.
— Отлично, а я пока что наведаюсь в свое королевство, — Ромуальдо развернулся и направился к двери, но вдруг замер на месте.
— Что-то случилось? — волшебник рассеянно продолжал вертеть корешок в пальцах.
— Чтоб меня сожрал пещерный монстр… — пробурчал тосканский монарх. — Я свой меч, свой испытанный боевой клинок оставил на этом чумном корабле!
Еле выпроводив разозленного Ромуальдо, Тарабас облегченно вздохнул и уже собирался заняться своими делами, как из глубин подземелья вынырнула Черная Ведьма. Выглядела она, как всегда, сногсшибательно в самом буквальном смысле этого слова — декольте почти до живота, длинная черная юбка с разрезами от бедра и затейливая прическа.
— Здравствуй, Басенька, — проворковала Эриния. — А я поджидала, пока ты вернешься. Что же ты на меня так смотришь? Закрой рот, муха залетит!
Тарабас усилием воли взял себя в руки и пролепетал:
— Послушай, Эриния, Анжелика скоро вернется из Тагора, ты не могла бы...
— Не могла, — отрезала колдунья и в мгновение ока очутилась рядом. — Ты о чем, о какой Анжелике речь, когда мы с тобой провели вместе две чудные ночи?
Она обхватила ладонями лицо Тарабаса и запечатлела на его губах долгий поцелуй. Откуда-то со стороны входа послышались сердитые женские голоса, и Тарабас в ужасе попытался вырваться, но Эриния слишком крепко стиснула его в объятиях. Голоса зазвучали явственнее:
— Я же просила поаккуратнее нести мои вещи! Ты бестолковая тупица!
— Простите, госпожа, я... я...
— Ладно, так уж и быть, в другой раз накажу. Тарабас! Тарабааааас! Я вернулась!
Волшебник едва успел отпихнуть от себя прилипчивую Черную Ведьму, как Анжелика вместе с толстой служанкой ввалились в подземелья. Их взору предстали довольно облизывающаяся колдунья и встрепанный красный Тарабас.
Анжелика на мгновение замерла, затем уперла холеные ручки в бока:
— Что здесь происходит?! Ты что, с ней?! Стоило мне уйти, как ты любовницу сюда притащил!..
От ее визга у Тарабаса заложило уши, и он не нашел ничего лучше, как телепортироваться в собственную спальню, наглухо запереть дверь и закрыться в непроницаемом магическом коконе, куда не пробивался ни один звук...
А тем временем в другом мире Ферранте и Ипполито Альбрицци сидели на берегу, на огромном валуне, и идиллически разглядывали море.
— Все-таки хорошо, что магия ушла, — внезапно заявил Злой Рок с глубокомысленным видом. — А то мало ли каких дел я бы натворил с такой-то волшебной силой.
Ипполито покосился на него и промолчал, но в его выразительном взгляде можно было прочесть, что уж он-то направил бы любую силу брата в нужное русло.
Молчание становилось тягостным, потому пират извлек откуда-то подзорную трубу и поднес к глазам. На горизонте маячила черная точка.
Ипполито меланхолично ковырял носком сапога мелкую гальку.
— К нам кто-то на лодке гребет, видишь? — спустя некоторое время произнес Злой Рок.
— С чего бы? — пробурчал бывший слуга французской короны. — Труба-то у тебя.
Еще несколько минут, и Ферранте, пропустивший замечание брата мимо ушей, удивленно заметил:
— Женщина с двумя спутниками — похоже, сопровождающими. Рыжеволосая.
Ипполито выхватил у него трубу и констатировал с радостным изумлением:
— Изабелла! Что она тут делает?..
Этой же ночью в темноте одной из спален в Милане разыгрывалась драма.
— Только задумаешь идеальный план, и его тут же испортит глупая женщина! — злобно рычал из хрустального шара мужчина в черном. — Скажи мне, дорогая, объясни, зачем тебе потребовалось вмешиваться?!
Графиня Риччи провела ногтями по шару, едва его не поцарапав:
— Ах, тебя начали интересовать мои мотивы и мысли, милый? С каких это пор?
— Везде, где появляешься ты — там одни неприятности, — с чувством высказался собеседник. — В любом деле твое присутствие только во вред!
— И именно поэтому ты в свое время поручил воспитание Тарабаса мне? — усмехнулась София. — Что ж, бывший супруг мой, своим неприятностям ты сам положил начало …
— Так-так-так! — прошептал колдун, отправляя в варево истолченный черный корень и извлекая из воздуха визжащую мандрагору. — Думал, что так легко отделался от меня, драгоценный сынуля? А вот теперь сам попляшешь, теперь-то уж и тебе не поздоровится!
Если бы не зло, столь явно сквозившее здесь в воздухе, окружавшая волшебника обстановка могла бы показаться мирной и благостной: сад, полный чудесных цветов, бассейн неподалеку, деревья с прекрасными плодами. И лишь хозяину этого места было известно, что на самом деле цветы способны отхватить нос тому, кто захочет насладиться их благоуханием, вода в бассейне — крутой кипяток, а чудесные плоды напитаны ядом.
Колдун в последний раз заглянул в котел и разразился громоподобным смехом:
— Все готово! Да будет теперь по слову моему!
Он воздел руки к небу и исторгнул из себя мрачные заклинания, пришедшие, казалось, из самой Бездны. Пар над котлом заклубился и поднялся вверх, сплетаясь в замысловатые узоры. Колдун во весь голос выкрикивал страшные магические слова, и, повинуясь им, клубы пара стлались по земле, извиваясь, ища свою жертву…
— Морской дьявол тебе в зубы! — выругался Ферранте, когда его качнуло вбок и сбросило на палубу. Вот только палуба была почему-то земляная, а под рукой мирно проползло какое-то насекомое.
Пират с трудом приподнялся и заморгал опухшими веками. Единственное, что он помнил со вчерашнего — это как они с командой напились рому и буйствовали до самого утра.
— Злой Рок? — донесся сквозь ноющую боль в висках женский голос.
— Он самый, дай только в себя прийти, — невпопад ответил Ферранте и попытался принять сидячее положение. Получилось это, как ни странно, довольно легко, и в поле его зрения оказалась постель из шкур, на которой восседала очаровательная индианка. Малинке.
Девушка вела себя, как и всегда — смотрела на страдальца сочувственным взором и молчала. У Малинке были удивительно выразительные глаза, но особой разговорчивостью она никогда не страдала. Напившись, Ферранте, как он со стыдом вспомнил сейчас, как-то жаловался приятелям-пиратам на то, что с Малинке и побеседовать-то не о чем, кроме родословных индейских вождей.
— Голова трещит, мочи нет, — хмуро объявил Злой Рок и провел пальцами по левому виску, отчаянно желая, чтобы боль немедленно прекратилась. К его огромному изумлению, желание это исполнилось, причем незамедлительно.
Ферранте растерянно захлопал ресницами и посмотрел на Малинке — она сидела в той же позе и изучала его взглядом — потом перевел взгляд на свои руки, ища хоть какое-то объяснение произошедшему, однако так ничего и не понял.
— Тысяча чертей, — ошеломленно высказался Ферранте. — Малинке, дорогая, у меня только что болела голова. А теперь уже нет, стоило только захотеть.
Индианка гибко потянулась и подползла к нему. Что ответить, она не знала, поэтому просто обняла возлюбленного и промурлыкала ему в ухо:
— Ложись обратно. Еще рано вставать.
— Да я-то лягу, — сумрачно согласился пират, — только кто бы мне объяснил, почему у меня в голове тихо, как на море во время штиля?
— Тарабас! Тарабас!
Ромуальдо в сердцах ударил по тяжелой двери, которая вела в подземелье. То ли колдун так крепко спал, несмотря на то, что уже рассвело — это его-то нечистой совести, то ли его попросту не было дома, но пока энергичные крики тосканского короля оставались без ответа.
Ромуальдо глубоко вздохнул и замолотил кулаками в дверь, после чего откуда-то сбоку послышались перешептывания. Развернувшись, рыцарь увидел перед собой целую толпу огромных живых овощей, подобравшихся к нему почти вплотную.
— Чтоб меня сожрал пещерный монстр! — Ромуальдо от неожиданности схватился за меч, готовый в любой момент почистить и нашинковать внезапного противника.
— Да погоди ты! — вперед выдвинулась толстая особа в куче одежек — очевидно, Капуста. — Чегой в дверь-то бьешь и буянишь? Господин почивать изволит!
— Не знаю, что там изволит ваш господин, — Ромуальдо сообразил, что перед ним были слуги Тарабаса, и опустил оружие, — но я должен с ним переговорить. Скажите ему, что дело касается Фантагиро.
Гигантские овощи озадаченно переглянулись и гурьбой укатились туда же, откуда пришли. Ромуальдо нетерпеливо ждал, плашмя похлопывая мечом по ноге. Неожиданно дверь подземелья со скрипом отворилась, и наружу выглянула все та же Капуста.
— Дык и заходи, только ноги-то вытри, неча хозяйские ковры марать!
Его величество поморщился, но честно повозил сапогами у входа, стряхивая с них комья налипшей грязи. Он двинулся было внутрь, но тут Капуста опять загородила вход:
— И меч свой положи.
— Без меча я как без рук! — попробовал было возмутиться Ромуальдо, но наглый овощ был непреклонен:
— Кому сказано, положи у входа! Мы люди мирные, нечего нас оружьем пугать.
«Да какие вы люди!» — досадливо подумал король Тосканы и, отцепив ножны от пояса, вместе с мечом оставил их у входа. Фантагиро говорила, что Тарабас могущественный волшебник — так что же он боится простой, не заколдованной стали?
Дверь снова заскрипела и с грохотом захлопнулась за решительно шагнувшим внутрь подземелья Ромуальдо.
— И что за нужда была вырывать меня из постели с утра пораньше?
Ромуальдо с удивлением оглядел лохматого заспанного Тарабаса. Его величеству всегда казалось, что приличные люди просыпаются уже на рассвете и идут заниматься своими делами, но колдун, похоже, придерживался иного распорядка.
— Приветствую тебя, Тарабас, — на всякий случай Ромуальдо решил соблюсти все приличия, но волшебник взмахом руки отмел церемонии прочь:
— Выкладывай сразу, зачем пришел.
Очевидно, настрой грубо вырванного из сна человека (если только Тарабаса можно было назвать человеком) был далек от гостеприимства.
— Тут такое дело: Фантагиро пропала, — с места в карьер начал Ромуальдо, и лицо Тарабаса тут же потеряло безразличное сонное выражение.
— Что?! Когда?! Почему я об этом ничего не слышал?
«Проспал, наверное», — чуть не брякнул вслух тосканский монарх, но благоразумно придержал насмешку при себе.
— Уехала на прогулку месяц тому назад и не вернулась, — мрачно пояснил он. — Где она и что с ней — до сих пор не известно.
Тарабас между тем заходил по зале взад и вперед, машинально приглаживая пальцами длинные каштановые волосы и бормоча под нос какие-то мудреные слова.
— К тебе я приехал за помощью, — продолжал тем временем Ромуальдо. — Фантагиро говорила, что вы с ней друзья.
Колдун отвернулся так, чтобы гость не видел выражения его лица, и сухо ответил:
— Она сказала правду.
— А у друзей принято помогать друг другу, если случится беда, — как маленькому, растолковал ему Ромуальдо.
Тарабас взглянул на него и выразительно поморщился:
— Я не вчера родился и не первый день живу среди людей. Сейчас я проведу один сложный магический ритуал, узнаю, куда могла пропасть Фантагиро, и мы примем решение, как ее вызволить.
Мысленно он уже готовился разрезать похитителей прекрасной воительницы на мелкие кусочки и скормить какому-нибудь дракону в Тагоре. Благо, тесть давно обещал подарить им с Анжеликой личного дракона.
— Так и поступим, — кивнул Ромуальдо и, когда Тарабас уже бросился к двери, ведущей в соседнюю комнату, запоздало спохватился: — Постой, я не спросил, как поживает твоя супруга.
— Прекрасно, — на ходу отмахнулся волшебник, исчезая за дверью, — она как раз сейчас гостит у отца.
Ромуальдо недоуменно посмотрел ему вслед, вздохнул и приготовился к длительному ожиданию.
Время тянулось медленно, и рыцарь скучающе оглядывал подземелье. Он первый раз был в гостях у Тарабаса, и окружающая обстановка его заинтересовала. Откровенно говоря, из обстановки в комнате ничего, кроме роскошного трона, и не имелось. Оглядев тот со всех сторон, Ромуальдо осторожно покосился на дверь, за которой скрылся Тарабас, — и сел на трон.
Раздался грохот, ругательства и торопливые шаги. Король Тосканы поспешно вскочил и отпрянул от трона: Тарабасу вряд ли понравится столь вольное поведение гостя.
Дверь распахнулась, и на пороге возник колдун, еще более взлохмаченный, чем в начале визита. Вид у него был растерянный и злой.
— Что случилось? С Фантагиро беда? Ее похитили злодеи? — Ромуальдо хотел было привычным жестом схватиться за меч, но вспомнил, что тот бесславно лежит у входа.
— Хуже, — сдавленным голосом отозвался Тарабас. — Я так и не смог узнать, где она. Моя магия куда-то исчезла. Вся. Полностью.
— Злой Рок! Злой Рок!!!
Ферранте неохотно отвлекся от поцелуев Малинке. Несколько часов тому назад шаман провел какой-то маловразумительный обряд, в результате которого, по индейским обычаям, они теперь считались мужем и женой. Когда-то дворянин Ферранте Альбрицци представлял себе свою женитьбу несколько иначе, но сейчас ему было уже все равно: вместо священника — шаман, вместо церкви — обряд под открытым воздухом, — что ж тут такого?
— Ну что стряслось? — пират, недовольный, поспешил на зов.
Испуганный голос принадлежал Джованни Грозе Морей, который на самом деле мог бы со страху обмочиться в бою, но не отступал никогда, блюдя святую верность капитану и его решениям.
Гроза неопределенно махнул рукой:
— Там драка.
— Веди! Быстро! — Ферранте прихватил с собой мушкет и побежал за Джованни.
Пираты и индейцы уживались по соседству с трудом, и Злому Року сейчас только драки и не хватало. Не сидится идиотам на месте, все хотят угодить под пушки Дюбуа!
Светловолосый пират целился в висок застывшего, словно статуя, индейца. Тот, в свою очередь, прижимал острый клинок к горлу другого искателя приключений. Ситуация, как сразу оценил Ферранте, была более чем дурацкой.
— Все быстро положили оружие! — рявкнул он. — Вы что, с ума посходили, разрази вас всех гром?
— Пусть сначала эта куча вонючих костей отпустит Крепкозубого, — нервно отвечал светловолосый пират, носивший кличку Попутный Ветер. — А то я его мигом отправлю к праотцам. Понял, ты, крыса?
Вопрос предназначался индейцу, но тот даже не пошевелился.
— Я сказал, оружие в сторону! — Ферранте был вынужден сам прицелиться в Попутного Ветра. Времени обдумать ситуацию у него не было, и капитан сделал первое, что пришло ему в голову.
— А я сказал, пусть сначала этот мешок с дерьмом бросит нож! — не послушал пират.
Дело шло к тому, что сейчас пиратскому капитану ради какого-то индейца придется стрелять в своего. Тем бы и кончилось, если б Злой Рок мысленно не пожелал, чтобы его приказ оказался выполнен.
Он был очень удивлен, когда нож странным образом выскользнул из вдруг разжавшейся руки индейца и вслед за ним на землю грохнулся мушкет, который сжимал Попутный Ветер. Все три участника спора тупо уставились на лежавшее на песке оружие, а Ферранте опустил собственный мушкет и озадаченно почесал в затылке.
Это было уже второе непонятное происшествие за сутки.
Тарабас и Ромуальдо стояли перед черным замком, держа под уздцы лошадей, и задумчиво рассматривали этот образец готической архитектуры.
— Безвкусица, — пренебрежительно заявил Ромуальдо, для которого идеальным дворцом был его собственный, больше напоминавший дом богатого купца.
— Не скажи, бывает и хуже, — Тарабас припомнил хоромы своего тестя и тяжело вздохнул.
Входные двери распахнулись, как по заказу, и на пороге возникла высокая стройная женщина. Черное платье сидело на ней, как вторая кожа, а при взгляде на ее декольте Ромуальдо кашлянул и принялся с независимым видом изучать черный (опять-таки) камень двора.
— А я-то посмотрела в свое волшебное зеркальце — и кто же ко мне пожаловал? Ромуальдо… и Тарабас! — Черная Ведьма закатила глаза и разразилась своим знаменитым визгливым смехом.
— Вот что, Эриния, нет времени рассуждать, — Тарабас решил показать себя деловым человеком и сразу взял быка за рога. — Мы пришли к тебе, чтобы…
Не дослушав его, Черная Ведьма хлопнула в ладоши, и из замка немедленно прибежали две невероятно уродливые девицы средних лет. Тосканский король предположил, что их внешность призвана выгодно оттенять прелести стареющей колдуньи, чье имя он только что услышал в первый раз.
— Сейчас я приму вас, как подобает, — проворковала Эриния, взмахнула рукой, и обе лошади куда-то исчезли.
— У нас нет времени разглагольствовать! — Ромуальдо негодующе отметил, что меч куда-то делся из его ножен вслед за лошадьми. Оружие Тарабаса также отправилось в неизвестные дали, пока сам колдун хлопал ресницами, глядя на воодушевившуюся хозяйку Черного замка.
— Ах, время, время! Его всегда не хватает, а порой оно течет слишком быстро, — сокрушенно вздохнула Черная Ведьма, заставив Ромуальдо удивленно поднять брови, и потерла руки:
— Что бы ни привело вас ко мне, мои милые мальчики, я этому рада. Вы даже не представляете, как скучно бедной одинокой женщине!
Служанки, получив распоряжения, мгновенно исчезли в замке, а сама Эриния, сияя хищной улыбкой во все тридцать два зуба, повернулась к гостям. Те невольно поежились: визит обещал затянуться надолго.
— Заходите же, — Черная Ведьма посторонилась и грациозно повела рукой с длинными налакированными ногтями. — Что стоите, как не родные?
Тарабас и Ромуальдо переглянулись и, подавив синхронно вырвавшийся у обоих обреченный вздох, шагнули вперед.
Графиня Риччи была утонченной дамой. За подчеркнутую изящность манер слуги между собой именовали госпожу не иначе как «Ее Величество». Холодная, словно лед, она и внешностью напоминала Снежную Королеву: светлые волосы, бледная кожа, прозрачно-голубые глаза.
Софию Риччи нельзя было назвать бедной — от покойных родителей и вовремя скончавшегося престарелого мужа ей досталось немалое наследство. Разумеется, она распоряжалась им с умом, как и подобает столь здраво мыслящей даме.
Как и все скрытные люди, графиня имела свои привычки и причуды. К примеру, на столе в ее спальне всегда стоял небольшой хрустальный шар. Зачем он был там нужен, даром что уместно вписывался в интерьер — слуги не знали. «Разве что колдовать», — пошутила как-то кухарка, но ее подняли на смех.
А между тем каждую ночь графиня Риччи поднималась с постели и задумчиво поводила над шаром изящными бледными пальцами. В одной рубашке, сосредоточенная, с распущенными по плечам волосами, в эти минуты она напоминала праведницу с полотен особо благочестивых художников. Вот только кем-кем, а праведницей «Ее Величество» никогда не была. Конечно, она не проводила дни в разгульных кутежах и не меняла любовников каждую неделю, но и в церковь носа не казала. Иными словами, как судачили все миланские кумушки, София Риччи не желала укладываться в общепринятые рамки.
В одну из таких бессонных ночей, добавлявших графине аристократической бледности, хрустальный шар ожил.
— Наконец-то, — прошептала склонившаяся над ним София Риччи и глубоко вздохнула. Из шара ей подмигнул немолодой мужчина с седой бородкой и насмешливыми глазами. Он был облачен в довольно странный костюм из черной кожи, наводивший на мысли о маскарадах.
— То же самое мог бы сказать и я. Здравствуй, милая, давно не виделись. Я уже начинал беспокоиться, как там твое драгоценное здоровье.
— Вот как, возлюбленный мой бывший супруг? — подчеркнула графиня каждое из последних четырех слов.
— Как я могу не беспокоиться об участи той, что когда-то скрашивала мое одиночество? — мужчина развел руками, демонстрируя всю скорбь этого самого одиночества на своем лице.
Дама выразительно поморщилась.
— О да, я и забыла о том, как вы меня любите, Ваше Темнейшество! За столько лет оно и немудрено.
— Лучше скажи мне, дорогая, — собеседник перешел на более деловой тон, — ты все еще следишь за этим… человеком?
— Как ни странно, не могу удержать себя от этого бесполезного занятия. Любопытство, знаешь ли, заставляет всякий раз смотреть, сколько еще глупостей он натворит.
— Поразительно: у них не только внешность одинаковая, одинаково и неумение здраво рассуждать, — меланхолично заметил мужчина, и, услышав это, графиня подобралась, как готовящаяся к прыжку белая кошка.
— И, разумеется, в первом случае в этом виноват кто угодно, но только не блудливый отец.
— Дорогая, не начинай заново, — изображение в шаре терпеливо вздохнуло. — Что ж, раз ты не в духе, наш разговор долго не продлится. Хотел лишь уведомить, что, когда ты в следующий раз соберешься на него посмотреть, тебя ждет небольшой сюрприз.
Изображение замерцало и погасло, а графиня Риччи задумалась, подперев голову рукой. Вот только загадок ей и не хватало.
— Понимаешь, творится что-то непонятное.
Ферранте глубоко вздохнул и сел поудобнее на подстилку из шкур. Малинке выжидающе смотрела на него, палочкой помешивая в берестяной кружке какое-то мутное варево.
— Мои желания исполняются сами собой, понимаешь? — втолковывал ей пират. — Я захотел, чтобы мои люди и индейцы не ссорились, и они сидят в обнимку на берегу и распевают песни.
— Да, — кивнула Малинке, продолжая заниматься делом.
— Я пожелал, чтобы они не задавали мне дурацких вопросов вроде того, колдун я или нет, — и так и случилось, — растерянно бормотал Злой Рок.
— Да, — девушка слегка нахмурилась и покачала головой.
Ферранте запустил пальцы в волосы.
— Кальмарьи кишки! Я был уверен, что просто напился. А теперь понимаю, что со мной творится какая-то чертовщина. Крестным знамением себя осенял — не помогло!
Малинке сунула ему в руки кружку и сочувственно погладила по встрепанной голове.
— Выпей.
— Что это? — Ферранте понюхал мутную жидкость и недовольно поморщился.
— Ты придешь в себя, — индианка обняла его за плечи, поцеловала в губы и таинственно улыбнулась. — Не спрашивай, что это.
Ферранте одним глотком осушил кружку и обиженно скривился:
— В жизни не пробовал такой гадости.
— Может быть, тебе поговорить с мудрейшим? — осторожно предложила Малинке. — Он все знает. У него есть ответ на каждый вопрос.
На губах девушки играла загадочная улыбка, которая всегда немного раздражала Ферранте — как будто она и сама знала о жизни куда больше, чем он.
Высвободившись из объятий Малинке, пират поднялся на ноги. Непонятное снадобье тяжело плескалась где-то в животе, лишь усиливая раздражение.
— Ты права. Пойду, прогуляюсь на берег, ваш шаман наверняка там.
«Пялится на море с мутным выражением на физиономии», — чуть было не прибавил Ферранте, но усилием воли сдержался.
«Мудрейший» действительно обнаружился на берегу. Он сидел на камне, и ветер трепал его длинные седые волосы.
Злой Рок подошел к нему и еще только собрался задать свой вопрос, как услышал:
— Ты думаешь, что ответ прост. На деле он состоит из множества частей.
Ферранте недоуменно воззрился на него:
— Что?
— Колдовство, — монотонно повторял шаман. — Колдовство. Черная магия.
Злой Рок отпрянул от него и снова принялся истово креститься. Он вдруг испытал острую потребность в священнике, но таковых поблизости не водилось.
— Итак, мальчики, Тарабас потерял свою магию, — Черная Ведьма чокнулась с захмелевшим волшебником и благосклонно оглядела обоих.
Ромуальдо, незаметно выливший уже два кубка вина под роскошный пушистый ковер, пробурчал:
— Точно. Мы это уже три раза повторили.
Эриния его словно не слышала:
— И, конечно же, вы оба желаете знать, почему? — продолжала она, придвинувшись поближе к Тарабасу.
Обоих гостей радушная хозяйка еще несколько часов тому назад усадила на огромное ложе, застланное черным шелком. Уродливые служанки подносили блюда без звука и столь же бесшумно удалялись, когда в них не было нужды.
— Желаем, — не стал отрицать Ромуальдо.
Черная Ведьма повертела в пальцах полупустой кубок.
— А вы знаете, как много времени и сил мне придется потратить, чтобы это узнать?
— Но ты же… друг, — Тарабас качнулся к ней и неуверенно оперся на полуголое плечо стареющей красавицы.
Черные глаза Эринии похотливо заблестели:
— О да, мой милый. Я друг, и даже более того.
Ромуальдо все это успело наскучить. Он подумал и решительно встал, вслед ему понеслось удивленное:
— Ты куда, мой милый?
— Либо ты помогаешь нам, либо нет. Третьего не дано, — Ромуальдо рубил фразы, словно дрова. — У нас нет времени тут сидеть, пока Фантагиро пропадает.
Черная Ведьма вздохнула и грациозно потянулась, поддерживая пьяного Тарабаса:
— Я помогу вам. Но не бесплатно, — с этими словами она весело подмигнула рыцарю.
Ромуальдо взялся за пояс, где висел кошель с серебром:
— Если дело за платой…
— Ах, нет! — Эриния томно замахала ручкой. — Мне не нужны деньги, глупый Ромуальдо!
— А что же тогда тебе нужно? — удивленно поднял безупречные соболиные брови собеседник.
Ответ был неожиданным:
— Любовь.
Ромуальдо какое-то время стоял, не двигаясь, затем ожил:
— Что?
— Любовь, — повторила Черная Ведьма и внезапно глумливо расхохоталась.
— Не будь таким серьезным, мой Ромуальдо. Мне уже давно нравится Тарабас! Условие — одна ночь с ним, и я все для вас сделаю.
Тарабас встряхнулся, его осоловелый взор стал проясняться:
— Что?
Ромуальдо не стал долго раздумывать. Чтобы найти Фантагиро, любые средства хороши. К тому же, подумал он с невыразимым облегчением, эта колдунья хотя бы не его выбрала в качестве платы.
— Идет, — он протянул руку Черной Ведьме в знак сделки, не обращая внимания на вяло трепыхавшегося Тарабаса. — Уговор!
— Так ты находишь это смешным? — холодно поинтересовалась графиня Риччи, кутаясь в свой кружевной пеньюар и не сводя глаз с хрустального шара.
Мужчина в черном развел руками, не переставая ухмыляться.
— Дорогая, а ты сама посуди — зачем этому дурачку магия? Он ведь отказался от нее в свое время ради любви. Ради большой и чистой любви, — эта фраза сопровождалась выразительной гримасой презрения. — Настолько сильной, что стоило появиться более энергичной особе — и наш сыночек тут же ухватился за нее.
— Напомни-ка, разве в мои обязанности входило разъяснять ему, что такое любовь и с чем ее едят? — ядовито вставила София. — Как я припоминаю — нет. Вот он и бросается вслед за каждой женщиной, которая удостоит его своим вниманием.
— Я что-то говорил о методах твоего воспитания? — собеседник трагически воздел руки.
— Ты постоянно намекаешь на то, что это моя вина — я не вырастила тебе достойного преемника. Уж извини, бесценный мой бывший супруг, не смогла, не осилила! Взял бы тогда себе в жены Черную Ведьму, вы же с ней были близки одно время, — ледяным тоном разъяснила графиня.
— Не были, — категорично отрезал мужчина. — Хотя не спорю, дама она эффектная, с красивыми ногами...
— Давай-ка оставим перечень достоинств других женщин и перейдем к делу. Ты представляешь, что случится, когда этот болван осознает свою силу? У него же еще меньше ума, чем у нашего сына! — графиня Риччи сердито побарабанила пальцами по шару, метя в изображение, с ехидным видом сложившее руки на груди.
— А вот это уже не моя забота. Сынуля проявил редкую неблагодарность и заслуживает достойного наказания.
— Но не такого же! Ты мог бы придумать что-нибудь...
— Что? Женить его на Черной Ведьме? Неплохая идея, кстати. Но им там и без женитьбы хорошо, — усмехнулся мужчина в черном. — А теперь извини, но я прерву нашу беседу. У меня тоже иногда бывают дела, пусть и не столь важные, как твои.
— Постой! Что ты имел в виду... — растерянно начала графиня Риччи, но хрустальный шар уже потух, оставив ее опять гадать, что на сей раз учудил ее бывший супруг, не так давно опять вынырнувший из Бездны.
Ромуальдо потоптался под дверью, что вела в комнату Черной Ведьмы, и со вздохом постучал. Эриния открыла почти сразу и игриво улыбнулась рыцарю. Ромуальдо, судорожно сглотнув, оглядел ее затянутую в черный шелк фигуру и поинтересовался:
— Как там… с нашим делом?
Фраза прозвучала туманно, но Ромуальдо в эту минуту просто не нашел других слов.
— Наше де-е-ело, — протянула колдунья, впуская его внутрь, — идет самым замечательным образом. Правда, Тарабас?
Со стороны ближайшего кресла послышалось сдавленное мычание. Ромуальдо искоса глянул в сторону помятого, потрепанного и взлохмаченного волшебника, но деликатно промолчал.
Эриния тем временем велела служанкам принести большое зеркало в черной рамке и поставила его на стол. Склонившись над магическим аксессуаром, Черная Ведьма предоставила обоим мужчинам такой отличный вид сзади, что Ромуальдо поспешно отвел глаза и попытался мысленно представить себе Фантагиро в ночной сорочке.
— Вот, полюбуйтесь! — ласково пропела Эриния и отошла от зеркала, над которым только что с таинственным видом крутила руками.
Тарабас и Ромуальдо почти одновременно уставились на изображение, появившееся в зеркале. С распухших после бурной ночи губ волшебника сорвалось нечто непечатное, поскольку он увидел точную копию самого себя. Копия была одета странным образом, сидела на берегу неведомого моря и меланхолично кидала в воду камушки, даже не поднимая рук. Те сами, словно по щучьему велению, послушно взлетали в воздух и исчезали в морской пене.
— Чтоб меня сожрал пещерный монстр! — озвучил Ромуальдо свое любимое выражение.
Эриния захихикала:
— Что, не нравится? Каким-то образом вся магия Тарабаса перешла к его двойнику, который живет в другом мире. Теперь он в ужасе и не знает, что с ней делать. А вы представьте себе, что произойдет, когда он в полной мере осознает свое могущество!
Хихиканье перешло в знаменитый заливистый хохот.
Тарабас безнадежно посмотрел на тосканского короля красными от недосыпа глазами:
— И что же мы теперь будем делать?
— Как что? — живо повернулась к нему Черная Ведьма. — Очевидно, переправитесь в другой мир. Признаться, дело это сложное, но я как знала — припасла один очаровательный корешок, который исполняет желания.
— Замечательно, — встрепенулся Ромуальдо, в то время как Тарабас уже поднимался с кресла. — Так дайте его нам!
Эриния покачала красиво причесанной головой и лукаво усмехнулась:
— Увы, эту услугу я тоже окажу вам не бесплатно. Еще одна ночь.
Ее взгляд плотоядно устремился к Тарабасу, который издал нечто похожее на сдавленное хрюканье и повалился обратно в кресло, пытаясь стать как можно незаметнее.
— По рукам, — торопливо согласился Ромуальдо.
— Я смогу это сделать, — заверил себя Ферранте вслух.
Он стоял на палубе корабля, рассекавшего воды Карибского моря, и готовился встретить флот Дюбуа во всеоружии.
На вторые сутки беспробудных попыток залить тоску пират Злой Рок вдруг сообразил, что должен делать. Черная магия, которой он невесть по какой причине умудрился овладеть, — это, конечно, плохо. Не по-христиански это. Но, с другой стороны, ближайший священник был далеко, а на пути к нему вполне можно было благополучно утопить в море все испанские корабли, которые встретятся на пути «Ливии», пустить на дно самого Дюбуа, если тот вдруг объявится неподалеку, и уже с чистой совестью отправиться на исповедь в ближайшую церковь. Пираты горячо одобрили такой замечательный план — впрочем, если бы команда была против, Ферранте попросту пожелал бы ей подчиниться. Теперь он мог мановением руки успокоить морских воителей, и приятное ощущение могущества пробирало до дрожи. А стоит ли вообще от такого отказываться?
Злой Рок помотал головой и поспешно перекрестился. Дьявольское наваждение, будь оно неладно! Ничего, скоро с этим будет покончено.
На горизонте замаячила какая-то шлюпка, и пират поднес к глазам подзорную трубу. Шлюпка приближалась, и Ферранте удивленно поднял брови: она явно направлялась к «Ливии».
Спустя какое-то время на борт корабля совместными усилиями подняли седовласого старца. Его спутники — смазливый хлыщ и громила с тупым лицом — заявили, что старик упорно добивается разговора с капитаном. Мол, сам Дюбуа его прислал.
Ферранте сплюнул и выругался — настроение у него было не самое подходящее для бесед. Да только кто знает — вдруг что-то важное?..
Старика отвели в каюту, туда же спустился и сам Злой Рок, и тут началось нечто странное.
— Помните ли вы, капитан, вашего брата Ипполито? — вопросил нежданный гость, впившись в лицо пирата отчего-то знакомыми глазами.
— Как не помнить, казнили его, — мрачно передернул плечами Ферранте. — А вам зачем спрашивать понадобилось?
Старик вместо ответа принялся сдирать кожу с собственного лица. Точнее, не кожу, а сложный грим, как сообразил попятившийся было Злой Рок. Парик, накладные брови и борода последовали тем же путем, и вскоре на пирата взирал его собственный брат.
— Ферранте! — прошептал Ипполито и бросился в объятия брата, но тот остановил его на полпути и с трудом выдавил из себя:
— Погоди... так ты жив?
Ипполито, чуть не плача, рассказывал что-то о том, что он и есть Александр Дюбуа, что хотел отомстить, но, устраивая облавы на пиратов, понятия не имел, что грозный Злой Рок — это Ферранте Альбрицци.
У Ферранте у самого ком встал в горле, но он мужественно его сглотнул и как можно холоднее поинтересовался:
— Значит, узнал обо мне и явился? Думаешь, прошлое можно забыть так легко?
— Прошлое не забыть, но мы можем начать все заново, — Ипполито с надеждой смотрел на брата, и у Ферранте промелькнула мысль, что он всегда был не в меру эмоционален.
В то же время Ферранте чувствовал, что того гляди и сам расплачется, и тут вспомнил о своей магии. Вот он, выход! Нужно лишь пожелать...
Для верности пират еще и неумело щелкнул пальцами, припомнив, как колдовали волшебники в детских книжках.
— Эй... что произошло? — Ипполито недоуменно заморгал. — У меня как камень с души свалился. Я даже забыл, из-за чего мы с тобой тогда поссорились.
— Я тоже забыл, — искренне признался Ферранте. — А коли так, то и делить нам нечего, верно?
На какое-то время наступила пауза. А затем братья торжественно заключили друг друга в объятия, и Злой Рок кощунственно подумал, что не такая уж она и плохая штука, эта магия.
Тарабасу показалось, что кто-то двинул его по лицу, и он покрепче ухватился за первый же подвернувшийся твердый предмет, чтобы удержаться на ногах. Похоже, только что произошло землетрясение. Неразбериха, хаос, полумрак. Да где он вообще находится?
Волшебник нежно обнял свою опору и получил такую оплеуху, что свалился на россыпь каких-то булыжников.
— Жену свою будешь трогать, — сурово заключил смутно знакомый голос.
Тарабас протер глаза, нащупал под щекой овальный предмет и поднес к носу. Вроде бы картофелина. Он что же, всех своих подданных в гневе превратил обратно в бессловесные овощи?
Кто-то потряс Тарабаса за плечи, и в полутьме волшебник различил мужское бородатое лицо. Ромуальдо! Воспоминания вспыхнули вместе с головной болью, и Тарабас поморщился.
— Где мы? Я что, лежу на картошке?
— Мы в трюме корабля, — сухо ответил Ромуальдо, помогая ему подняться на ноги, — и да, ты только что на ней лежал. Мы отправились в другой мир, не помнишь, что ли?
— Уже помню, — Тарабас покачнулся, и, поняв, что все-таки на ногах не устоит, сел на пол. — А чей это корабль?
Тосканский король терпеливо вздохнул, теребя в правой руке волшебный корешок, подаренный Эринией.
— А ты не догадываешься? Твоего двойника.
— Вот оно что! — Тарабас охнул и схватился за голову. — У меня словно десять гномов в железных башмаках пляшут по мозгам.
— Ничего, зато мы достигли цели, — оптимистично отозвался Ромуальдо. — Осталось только поговорить с этим человеком. Но как вернуть твою магию?
Тарабас не отвечал. Он облизал губы и ощутил на них медный привкус.
Ромуальдо прислушался и с беспокойством заметил:
— Какой-то подозрительный шум. Уж не сюда ли идут?
— Сюда? А зачем? — его собеседник страдальчески потер виски. Теперь гномы не только плясали, но еще и после каждого нового па ударяли молотками внутри его несчастной головы.
— Мать моя женщина, — Ромуальдо оттянул Тарабаса в сторону, — может, тебя картошкой засыпать, чтобы не увидели?
В ответ послышался судорожный лающий смех. Похоже, две ночи наедине с Черной Ведьмой и богатыми запасами ее вина не прошли для Тарабаса даром.
— Этих в трюме нашли, — Джованни Гроза Морей подтолкнул к капитану двоих грязных (знакомство с картошкой не прошло даром) подозрительных типов и почтительно встал поодаль.
Ферранте изумленно обвел взором незнакомца, что стоял слева. Если не считать некоторых незначительных деталей, тот был точь-в-точь копией его самого.
На ногах он еле держался, и второй тип заботливо поддерживал спутника под локоть. Отнятый у кого-то из них меч вместе с ножнами красовался в руках у Грозы, который счел нужным пояснить:
— Драться эта крыса не лезла, оружие я сам отобрал. Мало ли что в его нечесаную башку придет.
Злой Рок испустил унылый вздох. Только что он праздновал воссоединение с братом в своей каюте, и тут на тебе — этакий странный подарок судьбы. Два неизвестных идиота в трюме, причем один, похоже, то ли болен, то ли не в себе. И как они туда попали?
— Вы кто такие, господа? — сощурился Ферранте, стараясь не глядеть на свою копию, хотя на душе у него скребли кошки. Все это неспроста, ой неспроста.
— Я Ромуальдо, король Тосканы, — с достоинством представился тип справа.
Джованни за его спиной тихонько хрюкнул, и Ромуальдо бросил на него косой взгляд.
— Вот оно как, — протянул Ферранте, стараясь сохранять серьезность, хотя его разбирал нервный смех, и показал на второго незнакомца: — А это тоже монарх какой-нибудь или просто забулдыга?
Встрепанная голова неожиданно поднялась, и на Злого Рока уставились глаза, до помешательства похожие на его собственные.
— Я Тарабас. Великий волшебник, — сказав это, тип попытался выпрямиться, но чуть не упал. Ромуальдо снова был вынужден его поддержать.
— Двое сумасшедших бродяг, — фальцетом засмеялся Гроза. — Капитан, прикажешь вышвырнуть их за борт?
«Великий волшебник». Ферранте отчего-то стало совсем не по себе, и он, пытаясь преодолеть растущее ощущение нереальности происходящего, обратился к Джованни:
— Гроза, оставь-ка нас и проследи, чтобы никто не отвлекал меня от беседы с этими… господами. Понял?
Приказы капитана не обсуждались, поэтому Джованни кисло ответил «да» и удалился, похлопывая себя мечом Ромуальдо по ноге. Назвавшийся королем Тосканы проводил свое оружие тоскливым взором и повернулся к Злому Року:
— Надеюсь, вы-то не посчитали нас за сумасшедших?
Ферранте помолчал.
— Спустимся ко мне в каюту, — наконец, откликнулся он, — и там поговорим… по душам.
Ипполито и его друзья, распивавшие в каюте вино, удивленно подняли головы, когда Ферранте втолкнул внутрь двоих грязных незнакомцев и закрыл дверь.
— Это кто? — любознательно поинтересовался смазливый хлыщ, носивший кличку Пройдоха.
— А вот сейчас и выясним, — испустил тяжелый вздох Ферранте. — Ипполито, ты же всегда был умнее меня, так скажи — что делать человеку, который обнаружил, что у него есть… умение колдовать?
Тарабас держался за деревянную столешницу и задумчиво созерцал бутылку вина перед собой. К мерному покачиванию корабля он уже привык, зато головная боль не отступала вместе с постыдными воспоминаниями о последних двух ночах. Волшебник вяло задавался вопросом, что скажет Анжелика, если когда-нибудь о них узнает. На ум шла исключительно цветистая восточная брань, на которую принцесса была мастерицей — как-то Тарабас подслушал, как она костерила служанку.
Ромуальдо тем временем кратко и по существу излагал историю, приключившуюся с ним и его спутником. Ферранте слушал очень внимательно, и вдруг перебил короля, обратившись к Тарабасу:
— В какой день у вас исчезла магия? Можете припомнить?
Тарабас послушно ответил и снова перевел взгляд на початую бутылку.
Пройдоха задумчиво протянул:
— Груди Венеры Милосской, я бы решил, что виной всему выпивка, но мы даже не успели распробовать вино...
— Выпивка? — Ферранте нехорошо сощурился. — Желаете, чтобы я доказал, что все происходит на самом деле?
Ипполито, рядом с которым он сидел, нервно дернулся, когда брат поднял руку, и с его пальцев заструились синие ручейки. Они поплыли в воздухе и сложились в слово «магия».
Пройдоха охнул и пребольно ущипнул Пузыря. Получив в ответ еще более увесистый щипок, друг Ипполито поморщился и потер покрасневшую кожу кисти:
— Похоже, это даже не сон. Получается, волшебным образом Ферранте получил в дар магию, принадлежащую на самом деле магу по имени Тарабас, живущему в другом мире?
На этом месте Тарабас встрепенулся, оторвав алчущий взор от бутылки с вином:
— Все именно так! И я, — прибавил он, оглядев всю компанию с выражением решимости, — намерен забрать ее обратно. Вот только как — пока не знаю.
Ипполито хитро ухмыльнулся и прошептал что-то брату на ухо. Ферранте нахмурился, покачал головой:
— Так нельзя, это же великий грех...
Пират, рассуждающий о грехах, вызвал у Ромуальдо мимолетную насмешливую улыбку, но он поспешно согнал ее с лица.
— Отдай мою магию! — потребовал Тарабас, упершись взглядом в Ферранте. — Она мне нужна, мы с Ромуальдо должны найти Фантагиро!
— Я не знаю, как ее тебе отдать, — мрачно отозвался Злой Рок, — не говоря уж о том, что и мне много чего нужно!
— С магией мы могли бы не знать бед, — заметил Ипполито, — столько возможностей! Столько свершений!
— А ведь верно! — оживился Пройдоха. — Много красивых женщин... и вкусной еды, правда, Пузырь?
Громила ответил утвердительным мычанием.
Ферранте Альбрицци, приняв решение, встал из-за стола и скрестил руки на груди, глядя на ошеломленных таким исходом дела Ромуальдо и Тарабаса.
— Мы дадим вам шлюпку, и убирайтесь-ка на все четыре стороны, — заявил он, а Ипполито и его друзья одобрительно закивали.
Ромуальдо в ярости вскочил на ноги, но тут же вспомнил, что меча при нем нет. Он оглянулся на Тарабаса — тот схватил бутылку и сделал попытку угрожающе выпрямиться. Пузырь, отлично разбиравшийся в подобных ситуациях, рванулся было к волшебнику и получил бутылкой по лысой голове.
— Наших бьют! — заорал Пройдоха и запустил в Ромуальдо пустой кружкой.
Тот увернулся, в панике ища хоть какое-нибудь оружие. Тем временем Пузырь меланхолично облизнул стекавшую с его головы жидкость. От удара он даже не пошевелился, что заставило Тарабаса озадаченно моргнуть. В следующее мгновение волшебник получил огромным кулаком в живот и оказался на полу, а Пузырь, кряхтя, ринулся к нему, чтобы довершить начатое.
— Полбутылки вина на ветер! — сокрушался Пройдоха, когда Ромуальдо ловко обрушил на него стол.
Ипполито отскочил в сторону и резво выхватил шпагу, но брат схватил его за руку:
— Стой, я сам побью этих сухопутных крыс!
Он торжественно поднял палец, и в воздухе появилось множество кинжалов, отчего Ферранте и сам оторопело моргнул — он еще не научился управлять своей магией, как следует.
Пузырь с грохотом опустил кулак туда, где должна была находиться голова Тарабаса. Волшебник едва сумел увернуться и слабо треснул гиганта собственным кулаком по спине. Того этот удар встревожил не больше, чем если бы муха пролетела у него перед носом.
— Попробуй только меня тронуть! — в затуманенной голове Тарабаса вдруг промелькнула светлая мысль. — Это плохо отразится и на Ферранте!
Пузырь удивленно шмыгнул огромным носом и призадумался. Пройдоха тем временем вылез из-под стола, который Ипполито заботливо приподнял. Злой Рок, оценивший тираду волшебника, мгновенно убрал все кинжалы и озадаченно почесал голову.
— Так, и что у нас тут происходит?
Все обернулись на голос и увидели возле двери светловолосую женщину. Она с любопытством оглядывала драчунов и разгромленную каюту. Из-за ее плеча высунулся смущенный Гроза:
— Капитан, эта тоже на шлюпке приплыла и так рвалась тебя видеть, что не удержал! Акульи зубы ей в живот! — прибавил он и тут же отшатнулся от взгляда, которым его наградила женщина.
— Меня зовут София Риччи, — мило улыбнулась она присутствующим. — Ее светлость графиня Риччи, если уж на то пошло.
В наступившей тишине Тарабас сипло и потрясенно выдохнул:
— Мама?
Гроза дипломатично кашлянул и предпочел ретироваться.
Ферранте давно не слушал сказок, но голос незнакомки напомнил ему горячо любимую в детстве нянюшку. Он убаюкивал, погружая в очередной раз в какие-то переплетения волшебных подробностей, имевших по воле судьбы отношение и к нему самому.
— Великий Темный маг Даркен возродился, поскольку кое-кто ударил его только один раз, хоть нужно было два, — поведала графиня Риччи, и Ромуальдо невольно поежился. — Пробыв в Бездне какое-то время, он вернулся на свет и решил отомстить своему сыну и наследнику, принявшему сторону добра.
— Это было осознанное решение! — встрепенулся Тарабас, имевший несколько помятый вид после встречи с Пузырем, и тут же увял под насмешливым взглядом маменьки:
— Об этом мы когда-нибудь поговорим, сынок. Во время своего пребывания в Бездне великий злодей узнал, что существуют другие миры, а в них обитают двойники тех людей, которые живут в нашем, волшебном.
Ромуальдо подумал, что, возможно, где-то здесь живет вторая Фантагиро, а Тарабас, нервно сглотнув, представил себе вторую Анжелику и вторую Черную Ведьму. И одного-то экземпляра достаточно, не то что по два на каждую…
— Тогда у Даркена зародился план. Он создал заклятие, благодаря которому магия Тарабаса перешла к его двойнику — пирату по кличке Злой Рок.
Ферранте нахмурился — он-то считал себя оригиналом и предпочел бы, чтобы двойником именовали волшебника.
— Мама, — нерешительно подал голос Тарабас, — а как же возродилась ты? Я помню, что не так давно тебя убили зубья в Некраде, а теперь ты жива и здорова…
Та небрежно пожала плечами:
— Я воплотилась в теле своего здешнего двойника, Софии Риччи. И, к счастью, магических способностей не потеряла. Правда, по сравнению с волшебным миром они не столь велики.
Ромуальдо счел нужным вклиниться в разговор:
— Все это замечательно, господа и… дама, но как насчет того, чтобы вернуть магию Тарабасу? Шутка зашла слишком далеко.
Ферранте, Ипполито и Пройдоха с Пузырем нехорошо посмотрели на тосканского короля.
— В самом деле, — согласился Тарабас, потирая ноющие виски, — Ромуальдо прав.
Мать утомленно посмотрела на него:
— Сынок, дорогой, я понимаю, что вино и объятия стареющей чаровницы притупили твой разум. Но ты должен хотя бы предположить, как снимаются подобные заклинания.
Лицо Тарабаса вдруг прояснилось, и он закрыл глаза, что-то припоминая. Спустя несколько мгновений Ферранте охнул — его будто толкнули, а на пальцах Тарабаса заплясали синие ручейки.
— Но… как?.. — с трудом выдавил из себя Злой Рок.
— Все очень просто — истинный владелец могущества должен пожелать, чтобы к нему вернулось утерянное, находясь при этом рядом с тем, кто это могущество присвоил, — волшебник открыл глаза, чувствуя, как магия блаженно растекается по телу. Голова сразу перестала болеть.
Ферранте яростно рванулся к нему, но тут уже София Риччи подняла руку и сладко улыбнулась:
— Осторожно, мальчик, я ведь тоже владею магией.
— Не надо, что ты сделаешь против двух волшебников? — шепнул предусмотрительный Ипполито на ухо брату, оттаскивая его назад.
Пират глубоко вздохнул и разжал кулаки. Приходилось признать, что родственник в очередной раз прав.
Пройдоха и Пузырь дипломатично предпочли не вмешиваться и, отступив к столу, с деловым видом поставили его на ножки.
— Ну что ж, пора вам отправляться в свой мир, — обратилась графиня Риччи к Ромуальдо и Тарабасу. Рыцарь в ответ отвесил ей короткий, но достаточно учтивый поклон:
— Не смею противиться вашей воле, госпожа Кселлесия.
Тарабас хотел внести предложение о возвращении маменьки домой, но вспомнил, как долго им управляла стальная рука в бархатной перчатке, и подавился собственными словами.
Графиня Риччи усмехнулась, словно прочитав его мысли:
— Мне и здесь хорошо, возлюбленный сын мой. А тебе будет нелегко и без меня, уж поверь. Даркен позаботится об этом.
«Действительно», — уныло подумал Тарабас, наблюдая за тем, как Ромуальдо извлекает волшебный корешок из-за пазухи.
— Прощайте, — любезно повернулся рыцарь к мрачно смотревшим на него Ферранте и Ипполито. — Смею надеяться, что больше мы не увидимся!
Одно мгновение — и каюта была свободна от незваных пришельцев, только в воздухе звенела тишина.
— Попутного ветра и топор в спину, — злобно пожелал Ферранте.
— Эгей, а дамочка куда исчезла? — выглянул из-за спины Пузыря Пройдоха.
— Наверное, в Бездну отправилась, — буркнул пират. — Да и плевать! Давайте лучше выпьем за нас с тобой, Ипполито! Хоть одна хорошая новость за сегодняшний день — наше примирение.
— Верно говорит Ферранте! — Пройдоха стал подбирать с пола кружки. — Жили до сих пор без магии, и теперь проживем. Хотя не спорю — красивые женщины на каждый день мне бы не помешали.
Ипполито подумал о родовых землях, которые без всяких проблем можно было бы отбить у испанцев, и тяжело вздохнул.
И только Пузырь, далекий от всяких переживаний, скорбно созерцал опрокинутые миски с раскатившейся по полу закуской.
— Надо же, после двух перемещений волшебный корешок стал бесполезным, — Тарабас задумчиво повертел его в руке.
Они с Ромуальдо находились в подземельях волшебника, из-за двери высовывалась ботва на головах подслушивавших слуг, и Тарабас ощущал непривычное умиротворение — он дома!
Ромуальдо нахмурился:
— Непорядок. Значит, чтобы найти Фантагиро, потребуется другой способ.
— Правильно, только надо сначала узнать, где она, — отозвался Тарабас. — И этим я займусь в ближайшее время.
— Отлично, а я пока что наведаюсь в свое королевство, — Ромуальдо развернулся и направился к двери, но вдруг замер на месте.
— Что-то случилось? — волшебник рассеянно продолжал вертеть корешок в пальцах.
— Чтоб меня сожрал пещерный монстр… — пробурчал тосканский монарх. — Я свой меч, свой испытанный боевой клинок оставил на этом чумном корабле!
Еле выпроводив разозленного Ромуальдо, Тарабас облегченно вздохнул и уже собирался заняться своими делами, как из глубин подземелья вынырнула Черная Ведьма. Выглядела она, как всегда, сногсшибательно в самом буквальном смысле этого слова — декольте почти до живота, длинная черная юбка с разрезами от бедра и затейливая прическа.
— Здравствуй, Басенька, — проворковала Эриния. — А я поджидала, пока ты вернешься. Что же ты на меня так смотришь? Закрой рот, муха залетит!
Тарабас усилием воли взял себя в руки и пролепетал:
— Послушай, Эриния, Анжелика скоро вернется из Тагора, ты не могла бы...
— Не могла, — отрезала колдунья и в мгновение ока очутилась рядом. — Ты о чем, о какой Анжелике речь, когда мы с тобой провели вместе две чудные ночи?
Она обхватила ладонями лицо Тарабаса и запечатлела на его губах долгий поцелуй. Откуда-то со стороны входа послышались сердитые женские голоса, и Тарабас в ужасе попытался вырваться, но Эриния слишком крепко стиснула его в объятиях. Голоса зазвучали явственнее:
— Я же просила поаккуратнее нести мои вещи! Ты бестолковая тупица!
— Простите, госпожа, я... я...
— Ладно, так уж и быть, в другой раз накажу. Тарабас! Тарабааааас! Я вернулась!
Волшебник едва успел отпихнуть от себя прилипчивую Черную Ведьму, как Анжелика вместе с толстой служанкой ввалились в подземелья. Их взору предстали довольно облизывающаяся колдунья и встрепанный красный Тарабас.
Анжелика на мгновение замерла, затем уперла холеные ручки в бока:
— Что здесь происходит?! Ты что, с ней?! Стоило мне уйти, как ты любовницу сюда притащил!..
От ее визга у Тарабаса заложило уши, и он не нашел ничего лучше, как телепортироваться в собственную спальню, наглухо запереть дверь и закрыться в непроницаемом магическом коконе, куда не пробивался ни один звук...
А тем временем в другом мире Ферранте и Ипполито Альбрицци сидели на берегу, на огромном валуне, и идиллически разглядывали море.
— Все-таки хорошо, что магия ушла, — внезапно заявил Злой Рок с глубокомысленным видом. — А то мало ли каких дел я бы натворил с такой-то волшебной силой.
Ипполито покосился на него и промолчал, но в его выразительном взгляде можно было прочесть, что уж он-то направил бы любую силу брата в нужное русло.
Молчание становилось тягостным, потому пират извлек откуда-то подзорную трубу и поднес к глазам. На горизонте маячила черная точка.
Ипполито меланхолично ковырял носком сапога мелкую гальку.
— К нам кто-то на лодке гребет, видишь? — спустя некоторое время произнес Злой Рок.
— С чего бы? — пробурчал бывший слуга французской короны. — Труба-то у тебя.
Еще несколько минут, и Ферранте, пропустивший замечание брата мимо ушей, удивленно заметил:
— Женщина с двумя спутниками — похоже, сопровождающими. Рыжеволосая.
Ипполито выхватил у него трубу и констатировал с радостным изумлением:
— Изабелла! Что она тут делает?..
Этой же ночью в темноте одной из спален в Милане разыгрывалась драма.
— Только задумаешь идеальный план, и его тут же испортит глупая женщина! — злобно рычал из хрустального шара мужчина в черном. — Скажи мне, дорогая, объясни, зачем тебе потребовалось вмешиваться?!
Графиня Риччи провела ногтями по шару, едва его не поцарапав:
— Ах, тебя начали интересовать мои мотивы и мысли, милый? С каких это пор?
— Везде, где появляешься ты — там одни неприятности, — с чувством высказался собеседник. — В любом деле твое присутствие только во вред!
— И именно поэтому ты в свое время поручил воспитание Тарабаса мне? — усмехнулась София. — Что ж, бывший супруг мой, своим неприятностям ты сам положил начало …
код